фильм. Я так и не поняла, они что, не поженились…
Или:
– Посмотри, я спину не обтерла? А то мамка будет ругаться…
Ее мать относилась к Руслану так ласково, что ему временами бывало неловко. Отец Людмилы был сумрачно-спокойный, высокий мужчина, который много времени проводил в гараже, «возился с машиной», как сообщила Людмила, насмешливо прищурившись. Руслану нравился этот человек, и он немного завидовал подружке, что у нее есть отец, а у него его никогда не было. Как-то раз они даже поссорились с Людмилой после того, как она пренебрежительно высказалась о своем отце.
– Вот папанька мой – рабочая лошадка, всю жизнь вкалывал, как папа Карло, ничего не нажил, кроме гордости, что честно жил, а ведь есть же люди…
Руслан, внезапно вспылив, обозвал ее дурой, она удивленно посмотрела на него и заплакала.
Но, несмотря на ее непроходимую глупость и поверхностность, несмотря на то, что она беззастенчиво выпрашивала подарки, а в его объятиях оставалась рассудочно холодна – от свиданий с ней все же Руслан отказаться не мог. Быть может, худшие опасения Алевтины в конце концов сбылись, и дети наделали бы глупостей… А может, и нет – Людочка была слишком испорчена для того, чтобы сделать ошибку по неведению, да и какая ей корысть в школьнике? Да что уж теперь – роман Руслана и Людмилы оборвался в тот день и час, когда он повел подругу в местный универмаг накануне ее дня рождения выбирать подарок.
Людмила заранее заявила, что к сюрпризам относится плохо, что цветы и конфеты – это не подарок, а приложение к таковому и что ей давно уже не дает покоя модная сумочка… Ах, что она там стоит, какие-то пустяки! Продается на «Чистом рынке».
На «Чистом рынке», несмотря на название, было грязно и шумно. «Чистым» рынок прозвали только в противовес другому рынку, блошиному, развернувшемуся на привокзальной площади. Там торговали совсем уж немудрящим скарбом прямо с рук, с земли, с расстеленных газет – а на «Чистом» были и прилавки, и павильоны, и туалеты, и лотки с хот-догами. Вся эта роскошь расположилась на стадионе, где Руслан когда-то забил решающую шайбу. Да, такие пришли времена. Помнится, что-то еще было связано с этим стадионом и шайбой, неприятное, даже страшное… Но что – он не мог вспомнить, пока вел Людмилу между рядами, галантно придерживая за локоток и оборачиваясь на крики торговцев. Им предлагали куртки из кожзама, зелено-лиловые пуховики, свитера и капоры из ангорской пряжи. Вещи диких цветов и дикой красоты окружали их, однако Людмила головой по сторонам не крутила и мягко и настойчиво тянула кавалера к прилавку с сумками, кошельками и перчатками.
– Вот она! Правда, прелесть? – шепотом высказалась Людочка, театральным жестом указав Руслану на вожделенный аксессуар. Он посмотрел. Вещица была в ее стиле – лакированная кожа, сверкающая фурнитура.
– Шик, блеск, – подтвердила мысли Руслана продавщица. – Отделка под питона. Есть еще под крокодила. Самый писк моды.
Лицо
