одна. Оомечи, кстати, рассказывают дикое количество сказок про болота, и всё врут.
Наёмник говорил пафосно, будто цитировал сам себя. Рена он бесил до икоты.
– Ох, времена… Простой оомеч трясины и дохляков боится больше, чем живого Минца, – елейным тоном посочувствовала Бретта.
– Награду за мою преступную задницу уменьшили вдесятеро, когда стали замечать, что их пропавшие оболтусы живут себе по соседству, просто показываются редко, – возразил охотник, недовольно размахивая руками и чуть не заехав стоящей рядом молчаливой Алисии по носу. «Этого воспитывали безухие ящерицы Сухозема, – раздражённо подумал Штиллер, – иначе откуда бы привычка показывать каждое слово на пальцах?!»
А ведь именно буролесец Минц недавно заштопал и перевязал бедро Штиллера, когда того угораздило повредить артерию в бестолковой схватке с деревом-гоблином. Услуги целителя в столице оказались запредельно дорогими. Бретта моментально выяснила, что Штиллеру их не оплатить: сразу обшарила карманы ключника, как только тот, истекая кровью, свалился к её ногам. Поэтому наёмница убедила приятелей в гильдии, что им позарез нужен собственный ключник. Похоже, Бретте здесь неохотно отказывали.
Эх, лещ-кривобок!
Когда Бретта с Реном на спине ввалилась в Дом, глава гильдии мастер Ю как раз собирался на Королевский Совет. Первым, что увидел Штиллер, мающийся головокружением и тошнотой, была стройная блондиночка в эльфской тунике, семенящая с медвервольфовым тулупом в нежных ручках. А седой коренастый мужик с кустистыми на манер морковной ботвы бровями отмахивался от неё и пытался самостоятельно завязать жёлтый шарф. Вскоре на шее деда красовалась растрепанная удавка цвета гильдии, а на лысине волшебным образом материализовалась широкополая шляпа – идеальная защита от дождя. Тулуп так и остался у расстроенной эльфки.
Могущественный старик на ходу принял решение. Да, гильдия может себе позволить ключника. А занесите-ка этого в список да и вылечите уже, наконец… Но жильё получит, как заработает. И толковое прозвище тоже потом. Нет, не «Рен Хромоножка»: парень, между прочим, важную информацию добыл о лорде Родигере.
– Какую ещё информацию? – удивилась Бретта.
– Эмиль зовут его, я позабыл уже, – пояснил глава гильдии.
Так что ключника после ухода мастера Ю принимали доброжелательно. Называли свои имена (Штиллер не запомнил ни одного). Расспрашивали о ремесле.
– Нет, не грабитель… Да, практически любые замки… И всё-таки не вор… Почему – «ну и дурак»?
Поили целебными настоями и яблочным сидром, но сначала, конечно, вылечили рану. Сказочно вылечили, надо признать. Ключник должен был, по идее, преисполниться благодарностью и умиротворением.
Вместо того он куксился в углу, нянчил перевязанную ногу и пытался проанализировать собственную неприязнь к местным боевым магам. Письмо о продаже Алисии Нойн, объявляющее наёмников гарантами
