не надо? Я только хочу знать о тебе хоть что-нибудь.
– Потому.
– Да что за игры? – возмущение нарастало, – У тебя кто-то есть? Скажи. Мне всё равно. Я приму всё, что скажешь, и не перестану с тобой общаться. Обещаю, что всё пойму.
Виктория молчала. По её виду можно было понять, что она усердно над чем-то думает. И эти размышления её явно не радуют. Она то прищуривалась, сосредоточенно вглядываясь куда-то вдаль, то задумчиво приподнимала брови, закусывая нижнюю губу, то рассматривала проходящих мимо людей, провожая их взглядом.
– Викусь…
Блондинка вздрогнула, очнувшись от своих мыслей. Глубоко вздохнула и, приняв вид человека, готового дать достойный отпор, произнесла:
– Хорошо. Если так стремишься объединить наши судьбы в одну, тогда поехали к тебе. Покажешь мне, где живёшь. Расскажешь, как живёшь. Познакомишь с друзьями. Я согласна уйти в твою жизнь с головой, чтобы ты поняла, у меня нет никого важнее.
Это был вызов, который принять невозможно. Пригласить Викторию в съёмную коммунальной квартиру, со ржавой ванной и шестью гнусящими под ухо соседями равносильно безумию. Даже бурная фантазия отказывалась рисовать женщину с внешностью топ-модели, лежащую на старом штопаном диване или сидящую в кругу Ольгиных друзей. Интересно, о чём они будут говорить? О разбавленном пиве, которое закажут в дешёвом баре или о том, как кого-то из них выгнали с работы за прогулы?
Оля смотрела на уверенную в себе Вику, ожидавшую ответа, и всё сильнее ёжилась под её пристальным взглядом.
– Нет, – ответила почти беззвучно и понуро опустила голову. Смотреть в глаза уже не было сил. Таким ничтожеством она не ощущала себя ещё никогда.
– Я так и знала, – надменность в голосе зашкаливала. – Тогда не требуй от меня того, чего сама дать не можешь, – жёстко подвела итог Виктория.
На этот раз роль жалкого брошенного котёнка досталась Ольге. В это момент для неё переворачивался мир. Она вдруг осознала, что вся её уверенность в себе и независимость от мнения других являются лишь защитной реакцией от собственных комплексов, которые разъедали внутренний мир. Теперь она даже помыслить не могла, чтобы посмотреть на свою новую знакомую. Или совсем незнакомую.
« Зачем я завела этот разговор? Зачем надо быть такой безжалостной? Могла бы не отвечать на эти вопросы и всё. Так я же сама упрекала в излишней скрытности. Вот и получила широкий развёрнутый ответ. Всё же она – стерва. Из любой ситуации выкручивается. А я, как обычно, оказалась не в лучшем свете. Но она не уходит. Наверное, смеётся надо мной».
От последней мысли девушка окончательно разозлилась на себя и на всё происходящее. Терять уже было нечего, поэтому она решительно посмотрела на свою обидчицу:
Та, действительно, улыбалась, но очень добродушно. А, встретившись взглядами, сказала:
– Я люблю тебя.
– Я тебя тоже, – от злости не осталось и следа. – Можно я возьму тебя за руку?
– Конечно.
