Ильич? – переспросила Вероника у Парвицкого.
– Черный, черный, – залепетал тот осипшим голосом.
Уборщица прищурилась:
– С небольшой такой ручкой, с приятной?
– С приятной! О!
Парвицкий почти рыдал. Уборщица посмотрела на него с опаской и обратилась к понятной и спокойной Веронике:
– У меня ваш чемоданчик, в подсобке. Убирала здесь, смотрю – стоит. Я не галушка какая-нибудь темная, знаю, что в таких чемоданчиках дудки носят. Я решила, наши лабухи его забыли. Вчера свадьба тут была, так они, говорят, к ночи перепились в дым. У Сашки Шелудченко очень похожий чемоданчик, только облезлый страшно. Думала, он себе новый купил.
– Пойдемте покажете, – строго распорядилась Вероника.
Так бесценный инструмент был возвращен великому музыканту.
Глава 4
1
Когда Вероника вернулась в дом Галашина, Ольга все еще была там. Закутавшись в свою черную шаль, она сидела в тишине галереи и хоть немного успокоилась, но по-прежнему ничего не понимала. Утром, едва узнав о краже, она решила, что это дело рук благородного Самоварова, и даже позвонила ему, чтобы сказать спасибо. В ответ Самоваров крайне удивился.
Похоже, он не притворялся. Да и не мог Самоваров, известный тонким вкусом, не опознать вторую картину псевдо-Коровина. Висела она рядом с первой, а вместо этого вор загрузился Похитоновым. Пропажа статуэтки Чипаруса вообще необъяснима. Конечно, Самоваров коллекционер; у этой братии случаются затмения совести и здравого смысла, особенно когда они видят то, о чем давно грезили. Но Коля собирает самовары и чайные принадлежности. Зачем ему Чипарус? Орехи колоть?
– Жуткое утро! – пожаловалась Вероника, вернувшись из «Адмирала». – Голова идет кругом. Вы, Ольга Иннокентьевна, подпишите свои показания и можете быть свободны. А у меня еще работы невпроворот – свидетели ждут.
Свидетелей ночью опросили только вчерне, и они на кухне дожидались подробного дознания под протокол. Их было четверо.
Вероника начала с горничной Надежды Матвеевой, бойкой, длинноногой и разговорчивой. Надежда охотно рассказала, как бухнуло вчера вечером внизу, в кладовке. Горничная еще не спала. Она выскочила из постели, оделась и побежала на борьбу с огнем. Что огонь был, Надежда не сомневалась, потому как дым по коридору валил клубами. Он вонял паленой шерстью. Надежда сообразила: это занялся персидский ковер в холле. Она бросилась в ближайшую ванную, чтобы набрать воды и залить ценную вещь. Осталось только взять ведро.
Как назло, взрыв произошел именно в той кладовке, где уборщица хранила ведра и прочий инвентарь. Идти туда было страшно. Находчивая горничная не растерялась. Она вытащила из кашпо горшок с филодендроном и решила таскать воду в кашпо.
Дальше произошла совсем уж странная вещь: Надежда включила в ванной холодную воду, и кран тут же сорвало. Вода мощной струей обрушилась в раковину и на пол, хлынула в коридор и в холл, так что скоро одна половина
