Маша, двигали по комнате накрытый закусками стол, пришедшие в чувства, молодые люди, шатко-валко, прошли в предложенные апартаменты. Они, не спрашивая разрешения и не ставя хозяйку в известность, распластались на ее аккуратно убранной кровати, весело отпускали в адрес друг друга недвусмысленные шуточки. Складывалось впечатление, что парни на показ демонстрируют перед незнакомыми девушками свое остроумие, пытаясь произвести на них неизгладимое впечатление. Ирина, скрестив руки под грудью, в полном недоумении, созерцала происходящее. Маша принялась расставлять стулья, а Татьяна опрометью вылетела из комнаты.
Девушка появилась буквально через минуту с двумя кружками и двумя чайными ложками.
– Заняла у соседей на время, – извиняющимся тоном оправдывала свое отсутствие. – Ира, садись. Сейчас я вас всех познакомлю.
Ни у Маши, ни у Ирины, честно говоря, не было желания знакомиться с высокомерными, неприятными гостями. И окажись с этими наглецами в других условиях, девчонки, вряд ли сказали с ними хоть пару слов. Теперь положение складывалось не в их пользу. Они сами только приехали, поэтому диктовать свои условия прямо от порога как-то не очень правильно. Да, и первое впечатление чаще всего бывает ошибочным. Так или приблизительно так, думала каждая из подруг.
Ирина присела на свободный стул рядом с Машей. За столом почему-то командовал рыжеволосый парень с крупными веснушками на лице. Он разлил чай по кружкам, выбрав самые вместительные, подвинул одну себе, другую – другу. На протяжении всего процесса, он без конца балагурил, сам шутил и сам же смеялся над собственными шутками. Второй – темненький, длинные волосы зачесаны набок, как у девушки, черные, глубоко посаженные глаза и пухлый чувственный рот. Он вел себя менее развязно, больше молчал и печально улыбался.
Наглый Рыжий, как окрестила его Маша, не дожидаясь представления со стороны общей знакомой, представился сам – Слава, Вячеслав, Славик. Машка терпеть не могла имя – Слава. Рыжий, словно, воплощал в себе это неприязненное отношение к имени. Такой «Слава» в квадрате. «Славик», вообще ни с какой стороны не клеилось к здоровому бугаю. Скорее выглядело насмешкой. Рыжий толи кривлялся перед ними, как клоун в цирке перед зрителями, толи, действительно, имел завышенное самомнение и бравировал им. Впрочем, Марию это мало заботило, если заботило вообще.
Второго назвали Кешей. Наверно, настоящее имя – Иннокентий. Расспрашивать было неудобно. Кеша да и Кеша. Маше Кеша тоже не понравился. Сквозь мило-печальную улыбку и «глазки в пол», просматривалось фиглярство, игра в скромную значимость. С одной стороны – облик печального рыцаря, а с другой – надменное высокомерие. Человек, как бы состоял из двух взаимоисключающих половин, но к великому удивлению, они очень комфортно уживались в нем. При том при всем, он очень даже охотно реагировал одобрительными шутками на неприкрытую пошлость и цинизм.
В ходе непринужденного разговора, выяснилось, что у двух молодцев есть еще третий друг
