и обхватил обеими руками. Эйслин показалось, что ее под грудью перевязали стальными канатами. Ужасно неприятное положение, но хотя бы не болезненное. И даже вполне комфортабельное, если бы она решила расслабиться. Но она не станет этого делать.
– Я же не пойду ночью бродить по пустыне. Грейвольф, опусти меня.
– Я не дам тебе шанса. Так что нет, если не желаешь оказаться прикованной к рулю.
– И куда бы я делась, если бы мне удалось сбежать?
– Одно я о тебе точно выяснил – ты очень находчивая леди.
– Мы неизвестно где. И вокруг темно.
– Здесь есть луна.
Да, она уже обратила внимание и на луну, и на звезды, каких она никогда раньше не видела. Большие и яркие, совсем не похожие на те, что можно увидеть в городе. В любое другое время она бы восхитилась зрелищем, посмаковала бы его, окунулась в его великолепие. Наслаждалась бы, ощущая себя совсем крошечной на фоне огромного неба.
Но сейчас она ничего не хотела знать о красоте ночи. Она хотела, чтобы память сохранила только этот ужас и ничего больше.
– Я была бы дурой, если бы решилась уйти одна. Даже если бы знала, где я, и вообще смогла от тебя сбежать.
– Я хочу быть уверен, что ты этого не сделаешь. Так что и не пытайся, для твоей же пользы.
Ее встревожило, каким напряженным тоном он высказал это предупреждение. А еще волны дрожи, что проходили по его рукам у нее под грудью. И ощутимое давление на поясницу. Она нервно сглотнула, понимая, что это должно было означать.
– Пожалуйста, не делай этого. – Ей хотелось засунуть гордость куда подальше и умолять его. Она не выдержит всю ночь в такой близости с ним. И не потому, что ей слишком неприятно, скорее наоборот, недостаточно неприятно. – Отпусти меня.
– Нет.
Она замолчала, поняв, что без толку просить его передумать. Но расслабляться не стала. Она лежала у него на груди с напряженной спиной. Вскоре у нее заболела шея от усилий выдерживать между ними хоть какую-то дистанцию. И только решив, что он уже спит, она позволила себе откинуть голову ему на плечо.
– Ты очень упряма, Эйслин Эндрюс.
Эйслин закрыла глаза и скрежетнула зубами, понимая, что он был свидетелем ее упрямства и капитуляции. Наверное, он специально ждал, когда она сдастся.
– Если ты немного отпустишь руки, мне будет легче дышать.
– Или дотянуться до ножа.
Они помолчали, потом он произнес:
– Ты – одна из немногих.
– Немногих кого?
– Женщин, с которыми я провел больше одной ночи.
– Не жди, что я почувствую себя польщенной.
– Я и не жду. Не сомневаюсь, что девственница-англо не может вообразить себе худшего кошмара, чем индеец, лежащий между ее белых ляжек.
– Ты невообразимо вульгарен. И я не девственница.
– Ты замужем?
– Нет.
– Жила с кем-то?
– Нет.
– Любовные
