книги на стеллажах и копаться в рукописях на письменном столе.
– Что ищем, ребята? – поинтересовался я, уже ощущая в животе неприятный холодок.
– Подрывную литературу, – коротко ответил один из людей. – Солженицына и Сахарова почитываем, небось? А Бродского наверняка наизусть помните?
– Что вы! Как можно?! Я и в глаза таких книг не видел!
– Сомневаюсь… А сам-то что пописываешь? – перешёл на «ты» второй.
– Стихи. Про любовь, про природу, про Родину…
– Во-во! Ну-ка, покажи нам про Родину. Это уже попахивает…
Я пожал плечами и стал искать в папке стихи про Родину, но их оказалось до обидного мало.
– Хренотень какая-то! – подытожил свой литературоведческий анализ первый человек, пробежав стихи по диагонали. – Травка, цветочки, родная сторонка… Есенин хренов! Это не то, что надо…
– А что надо?
– Будто не знаешь!
– И среди книг ничего интересного нет, – подал голос второй, – вот только книжка про Джеймса Бонда. Но книжка нашего, советского издания. То есть идеологически выдержанная… И где только они умудряются доставать дефицит?
– Если хотите, возьмите почитать, только потом верните, – обрадовался я, чувствуя, что поиски подходят к концу и гроза почти миновала.
– Взять, что ли? – загорелся второй и вопросительно посмотрел на первого. – Уж, больно много про этого шпиона слышал.
– А он потом в управлении настучит, что мы забрали книгу без акта, а в книге нет никакой антисоветчины! – язвительно заметил первый. – Перебьёшься без читки!
Посмотрев на часы, они направились к выходу, но перед тем, как захлопнуть за собой дверь, первый обернулся и веско заметил:
– В общем, приятель, так. В разговорах с друзьями фильтруй всё, что базаришь. А то так недалеко и до неприятностей…
После их ухода я некоторое время приходил в себя, потом философски рассудил: поначалу, чтобы отвязаться от своего назойливого куратора, я наговаривал на своих знакомых заведомую абракадабру, а теперь кто-то воспользовался тем же приёмом. Наверняка с той же благой целью. Едва ли я первый изобрёл эту отмазку.
Взгляд мой упал на оставленную на столе книжку про Джеймса Бонда, и я твёрдо решил, что теперь обязательно прочту и Солженицына, и Сахарова, а Бродского выучу наизусть. Про шпионов же пускай читают те, кто их ловит. Самое чтиво для них…
ОДИННАДЦАТАЯ ЗАПОВЕДЬ
Существует расхожий литературный штамп про то, как в какие-то критические моменты в глазах главного героя повествования за какие-то секунды проносится вся его жизнь. Много раз я пытался представить, как это может происходить. В виде мелькающих слайдов? Или фильма? Если в виде фильма, то какого – драмы, детектива, комедии?
А у меня, интересно, как? Драма? Вряд ли, потому что я человек в принципе бесконфликтный, беспричинно в бучу не лезу, не ищу проблем на пятую
