Название:
Автор:
Жанр:
Серия:
Издательство:
об этом здании, муж, как и большинство французов, был очень прогрессивным, его пленяло все новое и экстравагантное, не только в архитектуре, но и в музыке, он пытался даже внушить Аннике интерес к Рихарду Штраусу и Бриттену, но Анника просто не выносила эту «додекакофонию», как она окрестила всю додекафоническую музыку. Однажды, когда они очень нуждались в деньгах, она спела Арабеллу, и, когда занавес закрылся в последний раз, вздохнула с огромным облегчением. Даже Гендель по ее мнению был не столь страшен, хотя она и не могла понять, что французы и прочие европейцы находят в его однообразной бесстрастной музыке. Однако, может, они именно бесстрастности и искали, зажравшиеся и самодовольные, они не желали никаких катаклизмов, ни в жизни, ни в искусстве, пусть им только дадут пить вино и смотреть порно. У Пьера тоже было большое собрание порнофильмов, которое он в первые годы их брака пытался продемонстрировать Аннике – для чего? Чтобы довести ее до какого-то чрезвычайного экстаза? Никакого экстаза эти фильмы не вызывали, только отвращение, и со временем Пьер отказался от подобных попыток; впрочем, кто знает, возможно, в отсутствии Анники он вовсе не слушал музыку, как утверждал, а глядел на потные тела? Анника старалась об этом не думать, точно так же, как она вообще старалась отгородиться от мира, который ее окружал – она не читала модные книги, представлявшие собой или такое же порно, или, в лучшем случае, нагонявшие такую же скуку, как Гендель, не ходила на выставки современного искусства, не говоря уже о концертах современной музыки. Что касается оперы, то композиторов, которых она полностью и безоговорочно любила, было четверо – Россини, Беллини, Доницетти и Верди. Из написанных всеми прочими партий она с удовольствием пела только Мими и Маргариту, а вот Микаэла казалась ей уже весьма скучной, хотя «Кармен» в целом была ничего. Вагнера она ненавидела, Моцарта… Моцарт по мнению Анники был композитором, чья слава в жанре инструментальной музыки удерживала в жизни и его весьма монотонные оперы (хотя на голос они действовали неплохо). Даже «Корсар», несмотря на нелепое либретто, был намного интереснее «Волшебной флейты» – ибо Верди был разнообразным: романтичным, темпераментным, глубоким, он проникал в самые тайные уголки твоей души, заставлял страдать и чувствовать муки совести, очищал и возвышал. А меланхоличный Беллини! Ох, с какой радостью Анника пела бы Эльвиру или Амину, в первый раз это у нее может не получилось бы наилучшим образом, но во второй, в третий… Однако Беллини ставили редко, Доницетти, правда, чаще, но, в основном, только «Лючию» и комические оперы – Анника даже не слышала всех его произведений, их было много, некоторые вовсе забыты. Она любила и Россини, хотя этот жизнерадостный композитор был немного чужд ее северной натуре, но Россини, увы, свои лучшие, комические партии написал для меццо-сопрано…
Куда идти, она не знала, но и здесь, на забитой машинами Риволи не хотелось торчать дальше, поэтому Анника быстро, не дожидаясь, пока светофор переключится на зеленый – наедут, так наедут, перешла на другую сторону улицы и свернула в первый же переулок.
