полосы! Но все ближайшие друзья в курсе.
Марина не сомневалась – Виктору будут сочувствовать, особенно те, кто всегда считал ее избалованной, или те, кто завидовал ее деньгам и успеху у мужчин.
– По крайней мере, никто не скажет, что я женюсь на тебе исключительно из-за твоих денег, – обмолвился как-то раз Виктор. Она тогда рассмеялась, добавив, что нет ничего более естественного, чем когда двое действительно состоятельных людей соединяются в брачном союзе.
Иногда она задумывалась: а не было ли это частью проблемы? Что могли они дать друг другу? Запонки от Картье, а в ответ – браслеты от Бушерона? Интересно ли дарить подарки, если даже не замечаешь потраченных на них денег?
– Что же со мной не так? Что мне нужно? – спрашивала она себя ночью, лежа в темноте. Теперь она мучилась этим вопросом снова.
Марина обвела глазами огромную комфортабельную квартиру в престижном лондонском районе Мэйфер. Шикарные апартаменты заменяли ей дом на протяжении последних трех месяцев – с тех пор, как состоялась их с Виктором помолвка. Это была великолепная квартира, и она обходилась в поистине астрономическую сумму, но Марина Мартин легко могла себе это позволить.
Сейчас Марина подумала, что это и есть одна из причин, почему она так стремится выйти замуж, – тогда у нее появится собственное жилье. Ее опекуны все время отказывались дать согласие на приобретение дома в Лондоне или Нью-Йорке или же – когда-то она мечтала об этом – замка в предместье Парижа. Они пытались убедить ее, что тем самым она лишь взвалит на себя лишнюю ответственность. Но Марина знала истинную причину. Опекуны дожидались, пока она выйдет замуж, полагая, что у будущего супруга наверняка будет дом или даже несколько, и тогда ей не понадобится приобретать недвижимость. Марина была вынуждена признать, что это весьма разумный подход. Беда заключалась в том, что те, кто отвечал за ее немалое состояние или вел ее личные дела, неизменно бывали разумны и правы.
Поднимаясь с дивана, Марина бросила взгляд на свое отражение в зеркале.
Она была удивительно стройна и хорошо сложена; ее светлые волосы отливали золотом от природы, а отнюдь не благодаря ухищрениям парикмахера. Глаза, едва ли не фиолетовые, смотрели на мир из-под длинных темных ресниц, а округлый овал лица привел бы в восторг не одного художника.
Марина вздохнула.
– Бог наградил меня всем, кроме сердца, – вслух произнесла она самой себе, хотя и знала, что это не так.
Когда-то, много лет назад, незадолго до окончания школы, она ощутила первое трепетное пробуждение любви. Это было смешное влечение школьницы к мужчине намного старше ее, который относился к ней как к ребенку и в конце концов женился на другой женщине. Впоследствии, когда первая боль утихла, Марина поняла, что того человека нельзя было ни в чем упрекнуть: он не понимал, что в девочке постепенно просыпается женщина. Но волнующая радость пробудившихся в сердце чувств осталась с ней словно в насмешку. И все же по сравнению с той первой влюбленностью все чувства, которые она потом испытывала к другим мужчинам,
