и встало на свои места, потому что на следующий день он был абсолютно трезвый и не выглядел как человек, долгое время заливавшийся алкоголем. Состоялся разговор с виррен Родон, который протекал в лучших традициях высшего света, – никаких повышенных тонов, только четкие факты и аргументы. В словесном поединке верх одержал папа, потому что бабушка Виктория уехала и долгое время просто присылала письма. В посланиях она не настаивала на том, чтобы я росла вместе с ней, а только давала советы и надеялась, что «у отца хватает разума воспитывать ребенка нормально».
Папа тоже прекрасно понимал, что должен вырастить дочь, которая рано осталась без матери. А еще он должен найти убийцу жены – я знала, что отец вел собственное расследование уже семь лет, но никогда не делился догадками. Пару раз я пыталась заглянуть в его записи, но всегда мне ловили с поличным и недвусмысленно намекали не совать туда нос. Но это не означало, что я собиралась оставить попытки докопаться до истины, а просто усвоила – всему свое время.
Свою активность, помимо совместных проделок с двоюродным братом, я направила в другое русло: стала активно изучать яды, чтобы распознать их в любой ситуации. На практике знания в этой области мне пока что не удалось применить, потому что в нашем доме не было принято устраивать образцово-показательные отравления. Но высший свет, несмотря на обилие красок, тот еще клубок змей. И получить отравленный бокал светском обществе гораздо проще, чем кинжал под ребра в какой-нибудь подворотне.
Осознавая, что окончательно погрузилась в дебри самокопания и самоугнетения, я решила не спускаться к ужину, а просто завалилась на кровать. И, к моему удивлению, достаточно быстро провалилась, разморенная ванной, в сон. Кажется, я слышала стук в дверь, но уже не придала ему никакого значения.
Глава третья
Я отчего-то проснулась. Сначала не могла понять, где нахожусь, потом сообразила, что так и осталась в своей комнате и даже не переоделась ко сну. Халат окончательно сбился, пояс вообще затерялся на кровати, которую я только сейчас решила расстелить. Дальше настал черед ночной сорочки, а потом я улеглась обратно, накрывшись одеялом и смиренно вытянув руки поверх него. Благодатный сон не спешил снова явиться, а в завершение всего желудок издал недовольный звук, намекнув, что ужин хозяйка определенно зря пропустила.
Я еще немного полежала, пошевелила ступнями под одеялом, потаращилась в темноту над головой и резко повернулась на левый бок. Потом так же резко повернулась на правый и откинула одеяло, вставая и нашаривая в темноте домашние туфли. Совершать ночной набег на еду в планы не входило, а вот слегка освежиться на воздухе все-таки стоило. И, аккуратно ступая по мягкому ковру, я вышла на балкон, практически сразу об этом пожалев.
Червень – первый летний месяц – всегда любил преподносить погодные сюрпризы. Днем я изнывала от жары, а долгожданный дождь подарил прохладу, которая ночью сменилась откровенным
