офицеры водили матросов смотреть местные парусные гонки, где, те с азартом болели за какого-то рыжего британца, ибо тот был похож на боцмана с "Иезекииля" Петровича. Ему так и орали:
– Давай, Петрович! Жми, Петрович!
А когда последний выиграл здоровущую серебряную вазу, качали британца, как своего, на руках.
Роберт Стопфорд
Тем временем Сенявин, встретившись с российским послом князем Ливеном и, получив от него последние петербургские инструкции, ознакомился с проектом договора о русско-франко-английском посредничестве в греческом вопросе. Вместе с Сенявиным в разговоре участвовал и Гейден. Ему вести корабли в Средиземное море, а потому он должен быть в курсе всех дел.
В проекте договора союзники предлагали Турции признать государственность Греции. Если же Высокая Порта отвергала это требование, то предполагалось соединенным союзным эскадрам "наблюдать строгое крейсирование таким образом, чтобы силою воспрепятствовать всякому покушению выслать морем, как из турецких владений, так и из Египта какое-либо вспомоществление войсками или судами и припасами против греческих сил на море или мест, ими занимаемых… Буде оное (крейсирование) скажется недостаточным для желаемой цели, в действительную блокаду Дарданельского пролива, между тем как таковая же блокада учреждена, быть может, и со стороны Черного моря…"
– Его императорские величество считает эту меру неизбежной, а я полагаю, что союзники на это согласятся с радостью! – с важным видом сообщил Ливен.
– Насчет радости я бы говорить не торопился! – несколько охладил его пыл Сенявин. – А вот то, что деваться от объединения им будет некуда, так это точно! Что же касается блокады Дарданельской, то помяните мое слово, что кроме нас никто ее учинять никогда не будет!
– Надлежит оказывать всяческую помощь новому греческому президенту Каподистрии! – продолжил свои инструкции Ливен.
– Это мне и так ясно! – коротко кивнул Сенявин. – Скажите лучше, как быть при встрече с австрийцами, ведь они, как всегда, опять будут мелко гадить!
– Поведение эскадренного начальника против них должно быть основано на добром согласии с союзниками! – ушел от прямого ответа Ливен.
– И это понятно! – хмуро бросил Сенявин.
Гейден в разговор не вмешивался, а больше слушал.
– Для дипломатических переговоров мы командируем господину Гейдену господина Катакази, бывшего нашего консула в Морее. Гавриил Антонович!
– позвал князь Ливен.
Вошел Катакази, небольшого роста полноватый и слегка седеющий грек. Поздоровался с Сенявиным и Гейденом. Обменялся дежурными любезностями.
Катакази Гавриил Антонович был внуком эмигрировавшего в свое время в Россию грека-маниота. С 1812 года состоял в русском посольстве в Константинополе. В 1821 во время массовой резни греков в Константинополе помог избежать расправы многим своим
