мне кажется, подходит на роль лазутчика не больше, чем Кларенс Уидмор. – Она покачала головой и, словно прочитав мысли Моттона, добавила: – Если Кларенс и был шпионом, с какой стати лорд Ардли заинтересовался его деятельностью сейчас? Война давно уже кончилась, а Кларенс мертв.
– Верно, однако Ардли предполагает, будто Уидмор на своем рисунке запечатлел кое-кого из своих собратьев по шпионскому ремеслу. Он хотел, чтобы я проверил, так ли это на самом деле. Если изображения и вправду существуют, это могло бы помочь избавиться от всех предателей, пробравшихся в силовые структуры государства.
Именно это соображение и побудило Моттона взяться за поручение, в сущности, смехотворное. Он очень хотел увидеть всех этих продажных негодяев на скамье подсудимых.
Тем не менее что-то в самом Ардли, в его манере вести себя и в тоне его речи вызывало у Моттона подозрения. Ардли определенно хотел чего-то, это так, однако Моттон готов был пойти на пари, что то были не изображения французских шпионов.
Он наклонился к мисс Паркер-Рот и спросил:
– Вы хорошо знали Уидмора?
– Нет. Мама знакома с его сестрой Клеопатрой. Обе они художницы, хотя Клеопатра по большей части пишет натюрморты, а мама… – Мисс Паркер-Рот вдруг покраснела и закашлялась. – Мама изображает совсем другие вещи.
– Ах да, я понимаю, – произнес он, припомнив картины, развешанные на стенах спальни Стивена: если они соответствовали основной тематике полотен мистрис Паркер-Рот, значит, она предпочитала изображать обнаженные тела.
Взгляд его задержался на ночной сорочке Джейн, застегнутой на все пуговицы до самого подбородка, но что, если расстегнуть их…
Как восхитительно смотрелась бы совершенно обнаженная Джейн на его постели.
К дьяволу, он не должен лелеять непристойные мысли по отношению к этой девушке. Подобные фантазии вообще недопустимы, а тем более теперь, когда ему необходимо закончить взятое на себя дело до того, как слуги или даже сама мистрис Паркер-Рот обнаружат его здесь. Мистрис Паркер-Рот может быть художницей, но она к тому же еще и мать. Вряд ли она одобрит тет-а-тет постороннего мужчины с ее дочерью, облаченной в ночную рубашку.
– Скажите, вы хорошо знаете этот дом? Можете предположить, где Уидмор спрятал свои художества?
Мисс Паркер-Рот отрицательно качнула головой:
– Нет, уж извините. Когда мы приезжаем в Лондон на сезон, то обычно останавливаемся в отеле «Палтни». В этом году мы здесь только потому, что у Клеопатры сейчас медовый месяц и она предложила нам пожить в ее доме.
– Ясно.
Излишне надеяться на то, что она знает ответ на загадку. Моттон окинул взглядом нагромождение книжных полок. О, Зевс величайший, перелистать все эти многочисленные тома в поисках нужного листка невозможно. К тому же Уидмор вполне мог завести особый тайник для хранения секретных бумаг. Где угодно – подойдут и стол, и стул, и кровать…
Вся соль в том, что этот листок можно спрятать практически где угодно.
– Не
