― напоследок… А теперь все программы в памяти спутались…
– Открывать двери мозгами ― это к Ивану, ― сказала Юлёна. ― А куда нам эти живые консервы деть? ― подтолкнула она коленом едва сидящую на Подлизе Нибару.
– Юль, не начинай только хамить! ― строго сказала Маша и оглянулась на Бозо. ― Завтра мы сами можем оказаться в таком состоянии. ― Взяли!
Девушки подхватили Нибару и потянули к двери в соседний гигиенический отсек.
– Ни салфеток, ни полотенец, ни простой туалетной бумаги нет у этих зортеков, ― бухтела Юлёна, когда подруги занесли тело в соседнее помещение. ― Завоеватели тоже мне… На что мы её положим? Пол алюминиевый…
– Мервудный.
– Простудится ― виноватыми окажемся мы!
– На рюкзаки положим, ― сказала Маша. ― Снимай!
Они сняли и выпотрошили свои рюкзачки, разложили на полу.
– Наших двух ей не хватит, ― сказала Юлёна, отлавливая разлетающиеся по отсеку предметы. ― Мне бы и четырёх не хватило. Нужно у Ваньки ещё забрать. А на чём сами будем ночью лежать?
– В космосе нет ночи. У Ваньки нельзя тряпки брать: на него вся надежда, он в первую очередь должен питаться и спать.
– «Всё для фронта, всё для победы»?
– Именно! ― Маша сжала губы, нахмурилась и вдруг начала стягивать с себя джинсы.
– Чтó, а сама перед пацанами дефилировать будешь в трусах?! ― удивилась решительности подруги Юлёна. ― Ещё утром ты бы на такое не отважилась.
– Утро осталось в детстве. Сейчас не до церемоний. Ты сама перед публикой летала дракончиком без трусов, и Батону с гоблинами своё хозяйство напоказ выставляла. Обернуть тебя драконом?
– Пока не надо: не впишусь в габариты проходов. Хорошо ещё, зортеки высокие и здоровые, как наши морпехи: мне на корабле хоть не тесно. Лучше оберни их распрекрасный мервуд в простую еду и постели.
– Не могу, пробовала уже… Материал неземной природы, наверное.
Маша расстелила свои джинсы, подруги уложили Нибару и прикрепили её к полу магнитными полосками. Нибара не владела собой: она, закатив глаза, совершала невольные движения и что-то бормотала.
– Язык непонятный, ― сказала Юлёна, нагнувшись к самому лицу бредящей девушки. ― Шипящих звуков нет. А как тебе её видок?! Смотри, какие большие белки из-под век: как полумесяцы! Васильковые волосы ― натуральные, не крашеные! Как хочешь, Маш, а чужие они. О, теперь ещё и кровь пошла! Давай живо аптечку! Нам с тобою по жизни суждено быть медсёстрами…
Из носа Нибары выползла струйка крови. Она стала ветвиться и разделяться на длинные капли: одна затекла в приоткрытый рот, другая расползалась по щеке, ещё одна оторвалась с кончика носа и, извиваясь, полетела вверх, к потолку…
– Экономь! ― сказала Маша, когда Юлёна открыла пакет салфеток и принялась протирать лицо девушки.
Маша достала носовой платок и поймала им разлетающиеся в стороны капли.
– И
