его. – встать всё-таки пришлось, иначе буду лежать весь день в постели. Слишком уж я ленивая.
– Хорошего понемногу. – мужчина выпрямился и одёрнул костюм. – Я жду тебя на кухне, соня.
Я нехотя побрела в ванную. Зеркало. Оно обычно радует моим же отражением.
– Ты самая красивая, самая умная, самая добрая, самая-самая сегодня! – радостно хвалила я собственное отражение, которое, кажется, именно в этот момент словно замирает и таращится на меня. Будто другой человек. – Может, ещё поспишь? Или погуляем? Или в кино сходим. Что думаешь?
Конечно же, другая я не ответила. Только беззвучно повторила всё то, что я только что произнесла. Слава Богу, она ничего из сказанного мной не повторяет и не совершает никаких телодвижений, которые не выполняю я.
Как обычно… Паста закончилась. Вздохнув, роюсь в ящичке. Ножницы, где же эти ножницы, когда они так нужны? А, вот они! Наверное, самое приятное, когда заканчивается тюбик зубной пасты, это срезать его верхушку, добраться до бело-синей вязкой субстанции с резким ароматом мяты, и всё-таки почистить зубы. Будто бы я сделала это, сломав все планы Мироздания насчёт моего "испорченного" утра. Тем временем Габриэль копошится на кухне и гремит чашками. Надеюсь, сегодня он ничего из посуды не побьёт. И не испортит новый чайник. Снова.
На завтрак Холи в бесчисленный раз попытался приготовить овсяную кашу. Сегодня его варево не подгорело и не выкипело, даже не получилось слишком густым или слишком жидким. Идеальный баланс молока, овсяных хлопьев и сливочного масла, но, как назло, Габриэль напрочь позабыл о соли и сахаре. «Это белая смерть!» – заявил он на моё замечание. Однако, стоит отметить, что кофе у него получился отменный. Призрак переступил через себя, чтобы приготовить вместо излюбленного эспрессо «обыкновенный» капучино.
– Вернулось твоё вдохновение? – словно невзначай поинтересовался Холи.
– Не понимаю, о чём ты. – отмахнулась я.
– Ладно тебе, Ада. – Габриэль подлил себе кофе. – Когда скажешь Тони?
– Причём тут Тони?
– Лив мне не нравится, ты же знаешь. А коп – нормальный парень. Он поймёт твою писанину. – призрак вальяжно откинулся на спинку стула, посматривая на меня из-под полуприкрытых век.
Габриэль посидел со мной ещё немного и куда-то исчез. Сначала ходил туда-сюда из комнаты в ванную, а потом просто пропал. Ушёл по собственным делам, наверное. Несмотря на то, что он уже умер, у мистера Холи всё равно находятся какие-то дела личного характера. Я думала, у призраков не бывает своих планов. Хотя, в таком случае, чем им заниматься после кончины? Логичный вопрос, на который у меня никогда не было ответа, а Габриэль никогда не делится, чем занимается вне стен дома. Он часто с восхищением упоминает имена известных художников, называет «чистым бредом» современные веяния моды и музыки. Но при этом с глубочайшим интересом разглядывает глянцевые журналы и замирает на пару минут, когда слышит радио,
