фонаря передо мной, отражаясь, засверкали городские огни снизу.
Значит, первый этап – подъём мы выполнили успешно. Я привёл к единице соотношение подъёмной силы и массы аппарата, и вскоре мы перестали подниматься и почти остановились, повиснув в воздухе где-то вблизи облаков. Ощущение было сказочным: чёрная земля глубоко под нами, а вверху безграничное туманно-серое поле без просветов. Вибрации нет, есть только лёгкое покачивание. «Кузнечик» будто баюкает нас.
– Опускаемся, наверно теперь… – порекомендовал мне Авдеев, увидев мою довольную улыбку.
Но у меня было теперь другое на уме:
– Лучше попробуем подняться чуть повыше!
И я, не ожидая ответа Ник-Ника, до упора перевёл регулятор тяги вперёд. Полёт, так полёт! Ускорение придавило нещадно к ложементам, даже дыхание перехватило.
И облака стали надвигаться всё заметнее. Они приближались, приближались и приближались… Раньше мне казалось, что эти облака были где-то ближе. Но подъём на растущей скорости тянулся странно долго.
Сам слой облаков оказался тонким. Пяти секунд не прошло, как над нами открылось чистое ночное небо с яркими звёздочками и тонким рогатым месяцем у горизонта. Всё было великолепно! Мы поднимались всё выше. Тогда-то я и запомнил то фантастически чёрное небо, близкие звёзды и Луну над самыми облаками…
А вскоре начались сюрпризы. Оргстекло передо мной стало горячим. Расследовать это дедуктивным методом я не стал. Сразу же убрал тягу почти до нуля и нас с Авдеевым легонько подбросило. Ремень не пустил улететь куда-нибудь от «Кузнечика». Сопротивление воздуха снаружи создало у нас внутри отрицательное ускорение, которое, впрочем, быстро прошло.
– Ну ты меня и напугал! В космос захотелось? – сказал Авдеев, когда наши с ним полёты в кабине прекратились и мы снова прижались к своим ложементам.
Воздух в кабине от горячего фонаря быстро нагрелся. Авдееву пришлось сделать дополнительную прокачку из баллона со сжатым воздухом. Клапан для сброса избыточного давления, защищённый ручным затвором тоже пришлось приоткрыть. И он трудолюбиво зашипел, стравливая избыток давления воздуха из кабины. Уши от перепада сразу заложило, пришлось глотать. И только тогда мы почувствовали облегчение и спад жары. В общем-то первый полёт открыл многое на что способен был аппарат. И ещё многое из того, что предусмотрительный Ник-Ник придумал оказалось верным. Вот хоть бы этот клапан с затвором!
На снижение потом у нас ушло почти двадцать минут. Опасаясь наскочить на случайное препятствие, надолго задержались в тех тонких облаках. Если бы под днищем у нас был какой-нибудь дальномер, всё вышло бы проще.
Когда из тумана под нами показалась земля, мы смогли определить, что находимся прямо над фарватером чёрной ночной реки. Только где именно? Это место над рекой могло быть как рядом с нашей точкой старта, так и довольно-таки далеко. Помог навигатор смартфона. Нас унесло всего
