заверила, что с осени мы этим обязательно займемся…
Позже, когда я чуть подросла, Лео считал необходимым держать меня в курсе мировых новостей, привозил кучу разных журналов и зачастую сам с наслаждением читал мне увлекательные рассказы. В основном, конечно, о животных или выдержки из Библии, не подозревая, что мне интересно совсем иное чтиво – о сражениях, о холодном оружии и боевых искусствах. Но сказать ему об этом я пока не решалась, да и, возможно, не имела права.
Я не понимала, на что надеялся Лео, вычитывая мне главы из Ветхого Завета. Полагаю, он должен был видеть, что веру в Бога я потеряла в тот миг, когда смерть не понарошку – как это бывает в играх – забрала жизни близких мне людей. Ведь это же он подобрал крестик, который я сорвала со своей шеи и с отвращением швырнула на ржавый пол траулера, увозящего меня из России…
Это был тот момент, когда на смену первостепенному страху и удушливому опустошению приходит осознание – так теперь будет всегда: время – не повернуть вспять, события – не изменить, близких – никогда не обнять…
Тогда, на траулере, Лео утащил меня в небольшую каюту, в которой почему-то пахло лошадью и молоком, укутал в одеяло и долго отпаивал чаем. Он что-то говорил мне, гладил по голове, но я его не слышала – только удары своего сердца и звенящую, оглушающую тишину. Казалось, что чьи-то невидимые руки вгрызались мне под дых и вскрывали грудную клетку. Я почти физически ощущала эту невыносимую, режущую боль и мечтала лишь об одном – чтобы какая-нибудь волшебная сила раздробила меня на тысячу маленьких кусочков и раскидала их далеко-далеко друг от друга.
Лео так и уснул, обнимая руками кокон из толстого одеяла, внутри которого была я – бесцельно смотрящая в огромный иллюминатор…
Когда берег скрылся из виду и тьма окутала все пространство, я аккуратно выбралась из кокона, и, чтобы не разбудить Лео, на цыпочках вышла из каюты…
Стояла почти безветренная ночь – ни звука, ни движения. Только чуть вибрировала палуба от работы двигателей, да с тихим шелестом торопились умчаться в окружающую темноту рожденные носом судна волны. Все небо было усыпано звездами, некоторые из них игриво подмигивали мне, а другие – внезапно отрывались от синего полотна и летели к Земле. Было интересно понять: что испытывали они, разлучаясь со своим домом и устремляясь в пустую и холодную бездну?
Пройдя в заднюю часть судна, я перебралась через блестящее металлическое ограждение и уткнулась лбом в точно такое же. Просунув голову между холодных перил, посмотрела вниз, где были еле заметны отблески воды в лучах дежурного освещения корабля и откуда шел отрезвляющий запах океана.
А что, если и мне сейчас полететь вниз, как звезды? Что там?
Вдруг встречу на пути мамочку и папочку?
Внезапно мне вспомнился наш последний с мамой поход в храм…
Это было за три дня до того, как неизвестное «чудовище» посетило наш дом.
– Тая, Боженька любит нас. И тебя, и меня, и
