этом п-просил?! Все м-менты на ногах! Наш рыжий, как пес н-носом землю роет! Не н-нужны тебе, братан, деньги. «Вышка», господин х-хороший, вам л-ломится!
– Вышка? Как, за…замочил?
– Обыкновенно. Т-тебе, урюк мало б-было ее по голове ведром звездануть, так ты ее и п-придушил еще!
– Никого я не душил! – взвизгнул Рыжов – Не мокрушник я, мамой клянусь!
– Ну, к-квалификацию тебе не я, а суд п-присваивать будет. Мое же дело м-маленькое, – мужчина вытащил из кармана портмоне и отсчитал несколько купюр. – Д-держи, душегуб-самоучка. Здесь все, как д-договаривались. В Липовку соваться не советую. Твою к-кралю Платов повязал. Павловна жива, скоро очухается и расскажет, к-кто ее кирпичом по буйной головушке б-бабахнул. Послушайся доброго совета: мчись на ближайший вокзал и забудь, что в этих м-местах родился!
– Не трогал я Павловну!
Рыжов растерянно комкал в руках гонорар, а советчик быстро шел между могильными холмиками к своему автомобилю. Витек не мог понять до конца, того, что произошло в деревне, но твердо усвоил: лучше смазать пятки керосином, чем лоб зеленкой.
Заурчал двигатель, мелькнул и растаял в темноте свет фар. Пожалев о том, что не успел попросить увезти его с кладбища, Виктор двинулся к ветхой ограде. Не короткой, проходившей рядом со склепом тропинкой, а окружным путем. Теперь у него были деньги и неплохие шансы смыться из Липовки, в которой запахло жареным.
Рыжов уперся ногой в поперечную перекладину забора, обеими руками ухватился за остроконечные доски, чтобы перемахнуть на другую сторону. В эту секунду его шею обвила черная удавка. Виктор отпустил доски, грохнулся на спину и попытался просунуть пальцы под впившуюся в шею петлю. Попытка оказалась тщетной. Сильные, высовывавшиеся из обтрепанных рукавов черной кожанки руки, несмотря на сопротивление, затягивали удавку все сильнее. Тело Виктора напряглось, как струна, выгнулось и обмякло. Выпученные глаза в последний раз увидели полную луну, уплывшую во тьму.
Виктор Рыжов окончил свои не в тюряге, как пророчили ему с детства, а на старом кладбище, в центре которого возвышалась родовая усыпальница польских магнатов.
Глава 3. Проклятие
Юля Сизова всю ночь ворочалась на жестком ложе, проклиная день и час, когда встретила Витьку. Она в очередной раз обещала себе взяться за голову, когда лязгнул засов двери.
Девушка решила ничем не выдавать своего нетерпения и осталась лежать в прежней позе. Повертывая на пальце ключи, молоденький сержант, улыбаясь, подошел к нарам и взмахнул рукой, чтобы шлепнуть плененную красотку по заднице, но в его кисть впились острые ногти. Юля пружинисто села и отшвырнула руку сержанта, глаза которого округлились от боли и удивления.
– Реакции нет, значит, детей не будет, мальчик! – злорадно сообщила узница. – Тоже мне охранник! Скажи спасибо, что ключики не отобрала!
– Ну, кошка! – сержант лизнул кисть, на которой выступили капли крови. – Если здесь задержишься…
– Не надейся, беззубый Цербер, не
