style="font-size:15px;"> Они обменялись самыми кроткими улыбками, но их взгляды были подобны ударам кинжала.
В Байнард-Кастл Ричард вернулся в бешенстве. Он швырнул поводья слуге и двинулся через двор, не обращая внимания на толпящуюся вокруг незнакомую челядь и богатый дормез с белой розой на дверце. И лишь когда он увидел Джеймса Тирелла, отдававшего распоряжения каким-то людям, недовольно осведомился, что означает все это столпотворение.
– Простите, милорд, но в Байнард-Кастл прибыла герцогиня Йоркская.
– И ты принял ее?!
Тирелл спокойно глядел на Ричарда.
– Она ваша мать, милорд. И она утверждает, что Байнард-Кастл – ее особняк.
– Вот старая дьяволица! Сейчас я покажу ей!
И Ричард, прихрамывая и перепрыгивая через ступеньки, бросился наверх.
Сесилию Невиль, герцогиню Йоркскую, он нашел в своей опочивальне. Она стояла у огромного камина, но, едва ее младший сын вошел, торопливо отошла и опустилась в резное кресло под балдахином, в котором обычно сиживал сам Ричард Глостер.
Это окончательно возмутило Ричарда.
– Ко всем чертям! Какого дьявола вам тут понадобилось, матушка?
Старая герцогиня гордо выпрямилась в кресле.
– Байнард-Кастл мой. И я здесь у себя дома.
– Где же тогда я, любопытно узнать?
– Вы у меня на постое.
От возмущения Ричард лишился дара речи, в его темных глазах полыхала такая ненависть, что, обладай его взгляд убойной силой, от Сесилии Йоркской не осталось бы и тени.
Однако и взгляд герцогини нельзя было назвать нежным. Ричард всегда знал, что мать недолюбливает его. Почти с младенчества он был заброшен ею, и леди Сесилия, так много внимания уделявшая остальным детям, удосуживалась лишь изредка справляться о Ричарде.
Поговаривали, что после рождения последнего сына ей было сделано некое предсказание, после которого герцогиня была готова даже отречься от младшего ребенка, если бы не вмешательство мужа, взявшего маленького Дика под свое покровительство. Ричард-младший рос в атмосфере смутных слухов и недомолвок. Из болтовни служанок он узнал, что Сесилия Невиль едва не умерла, рожая его, и была в ужасе, узнав, что ребенок родился весь покрытый волосами, к тому же еще и с зубами. Позднее оказалось, что одно плечо у него выше другого, позвоночник искривлен, а одна нога короче другой. Сущий урод. А ведь он был ее одиннадцатым ребенком, и все остальные, не считая четверых, умерших в младенчестве, выросли удивительно крепкими и красивыми… Ричард же ненавидел мать за то, что она родила его калекой, не любила и игнорировала его. Тем не менее он был любезен с ней, пока она обладала силой, пока Эдуард не изгнал мать. И тогда Ричард просто вышвырнул старую герцогиню из ее особняка, очень довольный тем, что Эдуарду на это наплевать, а он наконец-то может хоть частично отомстить матери за прошлое пренебрежение. И вот взгляните – она осмелилась вернуться!
– Похоже, в прошлый раз я был с вами
