что ещё вчера их партия товара была прекрасного качества.
Колян Арапкин по прозвищу Цибуля проснулся с предчувствием явного ожидания неприятностей. Ему это ощущение было знакомо с того самого вечера, когда он со своей шайкой получил отпор от Сашки-Рыжего. Тогда, увидев своего противника в свете яркого оранжевого ореола с горящими яростью и полными пренебрежения к ним глазами, он как-то особенно остро почувствовал своё убожество, и с тех пор ощущал себя сносно только под очередной дозой героина. Поэтому сегодня, прямо с утра он вкатил себе в бедренную артерию хорошую порцию вчерашнего товара и упал на диван, торопясь поймать накатывающееся «райское наслаждение». Но «кайфа» отчего-то не случалось.
В это время ему позвонил перепуганный Штымп, которого уже с самого раннего утра атаковали несколько разъярённых наркоманов, получивших от него вчера за хорошие «бабки» партию свежего товара от Абдуллы.
– Цибуля, – пищал в трубку полузадушенный наркосбытчик, – товар липовый. Подстава конкретная. Абдулла нас кинул и дёру дал. Пацаны стрелку требуют, стволами машут. Бабки горят немалые. Что делать?
– Свистеть и бегать! – коротко и зло ответил Цибуля и вкатил себе вторую дозу.
Не поймав кайфа от второй дозы, он достал из-под подушки чёрный пистолет и отправился к Абдулле на стрелку. Возле коттеджа Абдуллы уже толпились ранние гости, обеспокоенные наплывом рекламаций на «товар». Однако Абдуллы дома не оказалось, поскольку его не было здесь уже со вчерашнего дня. Домашние знали лишь то, что он с каким-то немцем отправился на джипе кого-то не то искать, не то ловить.
«Лэнд Круизер» Абдуллы обнаружили спокойно стоящим за мостом в устье Сучана внизу за будкой ВОХР без признаков присутствия своего хозяина. В машине остались документы, какие-то деньги, деловые бумаги, записки. Одна из коротеньких записок заинтересовала сыщиков. На тетрадном листе было наспех начертано:
«Гимназия борзеет. Камень там. Гуталинчик?».
Кстати, немца из Дюссельдорфа по имени Ганс Келлер тоже не нашли ни в гостинице, ни в казино, ни в других злачных местах города. Однако, «догадливые» менты по записке мигом сообразили, что «гимназия» – это известный рецидивист Бородай по кличке «Школяр», у которого, видимо, оказался какой-то самоцвет, интересующий пропавшего Абдуллу. Непонятно только, о каком «Гуталинчике» шла речь.
«Школяра» тотчас арестовали, благо нашелся, наконец, повод, и принялись выяснять у него с пристрастием, куда он подевал Абдуллу, о каком камне идёт речь в записке и что это за «Гуталинчик» вдруг объявился.
Ошалевший от неожиданного наезда Школяр, Абдуллу лично не знавший и никакими самоцветами не занимавшийся, поскольку просто перепродавал краденые тряпки, орал благим матом и требовал адвоката. Через три дня, получив вожделенного адвоката, он вышел на свободу и скрылся наглухо на одной из «малин» на Пади до лучших времён.
А сбытчики наркозелья,
