случилось-то, Софья?
– То и случилось, что повинились наши дуры, назвали тех, кто заставлял матросиков отвертками да ключами какими-то расплачиваться! И кому передали эти железки.
– Кого назвали? – теперь уже Блоха вцепился в руку Соньки так, что та ойкнула.
– Петрована назвали, Михея… Хорошо хоть, что у тебя ума хватило в стороне от этого дела остаться!
Блоха шепотом выругался.
– Это еще не все, Семушка! Дырку, через которую караульная команда в наш отсек лазила, теперь охраняют матросики из экипажа. Так что караульные тоже хвосты поджали: капитан пригрозил, что ихнему начальству депешу отправит с Цейлона!
– Только мне и делов до караульной команды!
– А как ты полагаешь, Сема, чем сейчас капитан со старпомом занимаются? Одна наша бабонька слышала, как рассыльный жаловался матросу на карауле, что ноги сбил, кофе им кают-компанию таская! И что господа офицеры готовят там документы для капитанского суда. Утром суд будет!
– Нету таких правов у ихних благородий! – неуверенно предположил Блоха.
– Капитан в море – и царь, и бог, и судья, Сема! Так что гляди, чтобы твои Петрован с Михеем, когда им пеньковую петлю на шею наденут, не сдали тебя как главного заводилу!
Помолчали. Сема Блоха хрипло дышал.
– Все точно говоришь, Софья? – наконец нарушил он молчание.
– Все, как есть, сказала! Эх, Сема, Сема… Не спешил бы ты так, не загорелся бы захватом корабля – глядишь, мы бы с тобой что-нибудь и придумали. Вдвоем бы сбежали, не торопясь и наверняка!
– Чего теперь об этом, Софья… До Петрована не добраться – он в правом трюме. Михей молчать будет. Ну а ты, девонька, не печалься! Я ж говорю: не все нашли заточки, отвертки с ключами. Дай Бог завтра живому остаться – мы с тобой, может, еще и погуляем на воле!
Блоха отлепился от решетки и исчез в полутьме.
Утром, после завтрака, который вахтенные матросы спустили в арестантские трюмы без обычных шуточек-прибауточек, было объявлено о капитанском суде, который состоится на верхней палубе. Желающим присутствовать – не более чем по 10 человек из каждого отделения – прилично одеться и ожидать возле люка.
– Кого судить-то будут?
– Откель здесь, на корабле, судьи возьмутся?
Матросы отмалчивались. Вскоре «Ярославль» заметно сбавил ход, а вниз спустилась почти вся караульная команда. Выпустили по 10 арестантов из отделений, увели наверх.
Потом в трюм спустился хмурый и явно не выспавшийся старпом Промыслов, выкликнул:
– Осужденные Петровских, кличка Петрован и Михеев по кличке Михей – на выход! Всем остальным – соблюдать молчание и спокойствие!
Выкрикнутые арестанты выходить не торопились. Толпа глухо роптала.
Промыслов пожал плечами, оглянулся на цепь караульных, скомандовал:
– Кар-раул,
