тебе надо отдохнуть, – с чувством сказала она, – ты перетрудилась.
Ага, перетрудилась. Да ее в телегу запрягать можно вместо нашей старой кобылы и поле пахать. И кнутом по бокам отхаживать хорошенько, чтоб неповадно было!
Мне так понравилась представшая перед мысленным взором картина, что я чуть не хихикнула. Но вовремя опомнилась и крепко стиснула зубы.
– Ты не понимаешь! – Гарпия перешла на злобный шепот, похожий на шипение разбуженной гадюки. – Не понимаешь, я видела! Девка плелась по двору, как дохлая улитка, а потом вокруг нее закружил снежный ветер, и она полетела! Прямо до ворот долетела! Как на крыльях! Мерзавка!
Божена решительно шагнула вперед.
– Карислава, тебе показалось. Сегодня выпал первый снег, и в снежном тумане тебе все просто привиделось, пойми же! И на твоем месте я не распространялась бы об этих… фантазиях. Это звучит весьма странно, согласись.
Я мысленно застонала. Звучит это странно, только за дурные фантазии Гарпии расплачиваться снова придется мне!
– И потом, ты просто встревожена, я понимаю. Мы все встревожены…– голос преподавательницы удалялся, свет свечи поплыл по коридору, и мне пришлось напрячься, чтобы услышать продолжение.
– Эти странные исчезновения девочек… все так пугающе. Пришлось написать в Старовер о разбушевавшейся гнили, пусть придержат вестников, нам тут лишние глаза ни к чему. Но все же, за одну луну мы не досчитались шестерых. И из Пустоши доходят совсем уж дикие байки, и у них пропадают дети. Понятно, деревенский люд темный, но все же, все же… Чует мое сердце – не к добру.
– Брось, девчонки и раньше пропадали, – хмуро отозвалась Гарпия, – не впервой. Небось, волки утащили дурех, нечего за ограду лезть. Дикий край, дикий. А Староверу и так дела до нас нет, зря опасаетесь…
Голоса окончательно затихли за углом коридора.
Я осторожно отлепилась от стены и перевела дыхание. Кажется, я и впрямь не дышала! Спина ныла, ноги болели. И тряпицы промокли от крови, надо сменить. Я беспокойно провела ладонью по каменному полу. Не хватало еще оставить кровавый след, тогда уж проще написать тут аршинными буквами: здесь стояла и подслушивала Ветряна Белогорская. Как раз в качестве прощальной надписи на надгробие сойдет!
Но ничего, камни холодные и сухие. Утром на всякий случай приду, проверю со свечкой.
Все еще таясь и вздрагивая, я двинулась по коридору в противоположную от удалившихся преподавательниц сторону.
***
До травницы я добралась без происшествий, никого больше не встретив. Честно пыталась по дороге обдумать услышанное, но в голове было пусто и гулко, как в каменных коридорах приюта. Так, потряхивая головой, я и дошла до каморки Данины.
Травница, сухонькая, засушенная, как ее травки, стояла в углу комнатушки и отчетливо хлюпала носом, прижимая к глазам пальцы, желто-коричневые от въевшегося в них сока растений. От моих шагов она вздрогнула, торопливо провела по лицу кончиком головного платка, посмотрела на меня испуганно.
