Союза. Десятки русских женщин, которые прилетали в Ереван за обувью или просто так, отдыхать, по профсоюзным путевкам, оказались запертыми в здании аэропорта без воды и пищи. А своих, армянских, сепаратисты выпустили. Я в это время работал в Ереване уполномоченным представителем округа при 7-й ереванской армии.
Докладываю о произошедшем в округ – в ответ молчание. Приходит запрос о ситуации из Москвы, из Главпура – отвечаю, а в ответ снова молчание. Я – к Арутюняну, первому секретарю компартии Армении: ненормальное положение, решать надо. Он промямлил что-то вроде «нельзя осложнять обстановку». Обратился к генералу Зайцеву, главкому Южного направления, – и он:
– Деблокируй. Переподчиняю тебе Кутаисскую десантно-штурмовую бригаду.
– Товарищ главком, нужны полномочия, не по телефону данные, а официальные – иначе мне командиры частей не поверят.
– На месте разберись. Но главное, чтобы все было по-боевому, чтобы у десантников рукава были засучены…
Понял я, что за все отвечать сам буду, все вокруг умывают руки. На местности около аэропорта провел инструктаж с командиром десантно-штурмовой бригады и с начальником Саратовского училища МВД (личный состав был тогда в командировке для поддержания порядка в Ереване). Полковник, начальник училища, спрашивает:
– Товарищ генерал-лейтенант, а кто будет отвечать?
Я беру у него карту и на ней пишу: «Приказываю силами курсантов училища провести оцепление здания аэропорта «Зварнотц» снаружи. Генерал-лейтенант Макашов».
А командиру десантно-штурмовой бригады говорю:
– А твоим хлопцам нужно ворваться вовнутрь и выкинуть всех тех, кто удерживает заложников.
Тот от меня даже не потребовал, чтобы я ему что-то писал.
Десантники ворвались через забаррикадированные окна и двери аэропорта и спустя тридцать минут выкинули всех сепаратистов, которые по внешнему виду отличались от обычных ереванцев только двух-трехнедельной щетиной и самодельными перстнями с артистичной такой символикой – черепами. При деблокировании аэропорта «Зварнотц» не погиб никто. Выгнанных сепаратистов передавали курсантам, а те им наподдали от души: всем эта история надоела, и мы видели, в каком состоянии наши женщины были. Сепаратистов не задерживали и, отвесив напоследок пинка, отпускали. Куда их сдавать? Милиция армянская, прокурор – армянин, в армии вплоть до командира дивизии – армяне, ЦК – армянское…
До сегодняшнего дня на меня вешают смерть молодого армянина, убитого якобы при деблокировании «Зварнотца». А дело было так: в тот день по дороге, в двухстах метрах от аэропорта, шла машина «ГАЗ-66» с матрацами для солдат МВД из охраны Армянской АЭС. Из укрытия к этой машине бросилась группа молодых боевиков. От энергии лишней бросились, потому что вокруг ведь революция была. Накрутили молодежь. Матрацы охранял грузинский милиционер, прапорщик. И он, как к нему полезли в кузов, перепугался и пальнул из своего табельного «Макарова».
