возможно, иные начисления, и их обычно не трогает, – заключил Джон, подойдя к стеклянным дверям, которые автоматически распахнулись на улицу. Оттуда самым лучшим образом открывался обзор на кассы. Картина становилась яснее. Он видел в ней проекции других образов. Накладывал чужие роли, стараясь понять: та ли она, кем кажется?
В один момент Миллер оглянулся – он упустил девушку из вида. Джонатан скоро осмотрелся, пытаясь найти знакомое лицо, но тщетно. Мужчина мгновенно замер, когда Марго, прошла перед его носом, вставив в уши наушники. Он видел, как кожа её пальцев слегка покраснела от холода, а короткие ноготки посинели. Вблизи она выглядела такой хрупкой, точно фарфоровая кукла. Неуловимой, подобной призрачному сиянию из сна, но притом подчеркнуто живой, реальной.
В ней не было того приговора, который так ясно виднелся в остальных девушках. Она так жива, так хочет жить! Маргарет поправила волосы и накинула капюшон, не обратив никакого внимания на преследователя.
***
Узнать место жительства жертвы не составило труда – Джон всё дорогу следовал за ней, блуждая по вечерним переулкам. Район, не отличавшийся богатым убранством, представлял из себя узкую улочку с небольшим сквером посередине и кирпичными домами. Тихое и спокойное место. Эта пустота не была враждебна. Забавно, ведь даже это казалось Джонатану, выросшему в одиноком старинном особняке на отшибе леса, чем-то спасительным.
Марго вошла внутрь крыльца, отворив дверь из железной сетки. Внутри промелькнуло теплое освещение и кусочек лестницы. Типичный европейский домик из пяти этажей. Никаких лифтов и признаков изменений с двадцатого века.
На третьем этаже зажегся свет. Не обращая внимания на отсутствие штор, девица стянула футболку и, оставшись в нижнем белье, подошла к холодильнику. Джон чуть скривил уголки губ, сумев разглядеть в её юных руках какую-то яркую упаковку, похожую пачку с печеньем, – как мило. В этом чувствовалась её независимость и легкость по отношению к жизни. Никаких строгих правил, полноценного ужина в определенное время. Сейчас она скорее всего включит телевизор, сядет напротив с пачкой ароматных сладостей и будет смотреть его, шурша пластиком и просыпая крошки на ковер. В таком подходе было свое очарование. Деталь, которую многие пропустили бы мимо, Джонатан с обожанием разглядывал и раскручивал в голове как самостоятельный сюжет.
***
Черный автомобиль скрывался в переливах заката. Джон исподлобья взглянул в зеркало заднего вида и слегка протер глаза.
Его глаза на солнце выглядели ещё более голубыми, напоминая отцовские. Многие находили в них доброту, справедливость и даже привлекательность, но чего это стоит, если все, что он из себя представлял, – лишь умелая иллюзия.
Кто ты? Что ты значишь?
«Смотри, ведь ты – это она. Другие не смогут полюбить тебя так, как это делаю я. Истинная любовь опасна – она обжигает, она калечит изнутри. Сильные чувства толкают на безумные поступки.
