империализме» и стенания о бедствиях «угнетенных народов», что носило явно русофобский характер. Сталинский тост за русский народ в 1945-м победном году поставил тут окончательную точку, и надолго: от Хрущева до Горбачева произнесение чего-либо противоположного стало невозможным (хотя цитировать Сталина не полагалось).
Вторая сторона видится в следующем: русский народ перестал бояться еврея-комиссара и еврея-чекиста. Конечно, армейских комиссаров и сотрудников НКВД побаивались (еще бы!), но то был страх перед обычными органами насилия («правопорядка»), а не страх племенной. Разница тут громадная. Хорошо помню, как мальчишка военных лет, что тогда и ровесники, и старшие, и взрослые не стеснялись вслух высказывать отрицательные суждения о евреях (как правило, на бытовой почве, подчас грубые и несправедливые). Однако суть тут не в правильности или неправильности данных оценок, а именно в том, что их стало возможным произносить вслух, хоть и не в печати, разумеется. Тут в народном сознании были как бы сняты исключительные привилегии послереволюционного поколения советских евреев, которые стали в первые полтора-два десятилетия СССР как бы «новым дворянством».
Эти новые обстоятельства проявились и на официальном гласном уровне. Любимый герой популярного стихотворного лубка носил «знаковое» имя Василий Теркин. В известных сочинениях тех лет Алексея Толстого, Леонида Соболева, Всеволода Вишневского, даже полуеврея Симонова и множества иных герои носили сугубо русские имена. Не совсем удобно стало изображать ведущих героев с фамилиями Левинсон, Абрамсон, Штокман и подобными, причем вовсе не потому, что цензура проявляла тут «антисемитизм». Это было лишь, согласно эстетическим принципам той поры, «нетипично»…
В годы войны некоторые ограничения на недавнее всевластие евреев в партийной идеологии стали осторожно проявляться. Достоверных сведений известно мало, но процитируем новейшую «Краткую еврейскую энциклопедию» с примечательными подробностями:
«Вначале 1943 А. Щербаков потребовал от редактора «Красной звезды» Д. Ортенберга «очистить редакцию от евреев». В июле 1943 Ортенберг был снят с поста редактора газеты. В 1943-м началась массовая чистка евреев в Главном политуправлении Красной Армии и политуправлениях фронтов. Снятых с должности политработников-евреев стали отправлять в боевые части» (т. 8, с. 235). В годы войны такую меру следует, безусловно, признать «жестокой», так что недовольство авторов энциклопедии понятно… Отметим лишь, что названные события происходили в том самом году, когда был распущен Коминтерн, а гимном великой страны стал не иноземный «Интернационал», а мощная русская мелодия, начинавшаяся словами «Союз нерушимый республик свободных сплотила навеки великая Русь», а также «нас вырастил Сталин на верность народу».
Немалую роль в обострении русско-еврейских дел сыграло настойчивое требование Еврейского антифашистского комитета создать в Крыму «Еврейскую Советскую
