style="font-size:15px;"> – О, нет, за вас я спокоен, – любезно оскалился в улыбке Кис, напомнив самому себе Фернанделя из старых фильмов, и сменил тему, указывая на торбу: – Что здесь?
– Герины бумаги. Вы же просили! Я понятия не имею, у нас уже кучу забрали, а эти остались. Хотите – забирайте с собой.
Киса это предложение вполне устраивало: чем скорее сумеет он покинуть этот сумасшедший дом, тем лучше. Он попросил посмотреть фотографии и тут же напрягся в предчувствии визга «Анна Пална-а-а!!! Фотографии!!!».
Зинаида и впрямь уже набрала воздух в легкие, как дверь резко распахнулась и Славик, в одних трусиках, заложив руки за спину и широко расставив ноги на пороге, отчеканил:
– Вы все говны!
После чего он царственно развернулся и потопал навстречу переполошившейся няне.
Глядя на худенькую удаляющуюся спину, исполненную великолепного, недетского презрения, Кис подумал, что крошка Славочка наверняка бессознательно копирует папу Герочку… Уже покойного.
– Цветик, ты не спишь? Слышь, это из-за папки!
– Чего из-за папки-то?
– Мамка меня не любит. Ей папка, наверное, не разрешает. Сам не любит и мамке не разрешает.
– Да кого он любит, папка, кроме самогонки? Никого! Никто ему не нужен, была бы бутылка. С работы приходит, как волчара злой, а выпьет – дрыхнет. А ты чего-то все выдумываешь, выковыриваешь: любит – не любит…
– А вот и нет! Он, как выпьет, раньше, чем спать, добрый делается. Тебя про уроки спросит… И мамку поласкает, а уже потом дрыхнет. А мне только пинка дает!
– Чудной ты, прости господи. Другие мальчишки, смотри, домой придут: мать, жрать давай! От батьки, когда пьяный, спрячутся, переждут – и во двор, с другими пацанами играть! А ты все копаешься, все один, с другими мальчишками не дружишь, ни в футбол поиграть, ни подраться… Сидишь дома да волчонком следишь: а как мамка, а как папка на тебя посмотрели… Оно тебе надо? Прям девчонка, и только!
– Я не девчонка! Я сильный! Всех побью! И папку могу побить…
– Скажешь тоже, папку! Да он тебя одним пальцем сшибет!
– Побью! Вот только подрасту немножко.
– А вот и подрасти сначала. А пока спи давай.
Дома Алексея поджидала сцена под названием «Не ждали». Молодежь в лице Юли и Ваньки как-то подозрительно всполошилась при его появлении. Оба суетливо выскочили откуда-то в коридор, и Юля, краснея, поспешила объяснить, что она задержалась, так как готовила борщ, потому что ей надоело смотреть, как двое нормальных мужчин питаются каждый вечер пельменями. Но что вот она уже уходит и мешать никому не будет…
Кис приобнял девчушку за плечи и повел в направлении кухни, приговаривая:
– Как это «ухожу», а борщ? Сейчас вместе будем ужинать!
Ванька тоже вякнул из-за спины Алексея, стараясь придать голосу солидность:
– Конечно, Юлька, оставайся, ты чего?!
Борщ
