Юлька сидела в картинной позе, закинув одну ногу на другую, оглядывала зал в поисках «чего-нибудь подходящего», как она сама обычно выражалась. Подходящего не было – практически все мужчины сидели с дамами, а потому ловить моей красавице-подруге было нечего.
– Что, никого? – сочувственно спросила я, с улыбкой глядя на нее.
Но и это не расстроило кудрявую, рыжеволосую Юльку:
– Ой, да просто не мой день! – она подмигнула мне и потянулась за бутылкой.
Где-то между третьим и четвертым бокалами мне стало как-то не по себе, я обернулась и увидела, что за столиком в нише напротив сидят трое мужчин и разглядывают нас. Один из них – Кравченко. Я чуть под стол не упала от изумления – вот уж неожиданность! Пока соображала, что делать и как себя вести, Кравченко поднялся и подошел к нам.
– Гуляем?
– Да. Здравствуйте, товарищ капитан.
– Вот и мы тоже гуляем. Пойдем, познакомлю с друзьями. Можешь подругу с собой взять, – предложил он.
– Неудобно, – заманерничала Юлька, окинув компанию беглым взглядом и поняв, что и там ловить нечего – военные никогда не привлекали ее ни зарплатой, ни длительными командировками, ни постоянной бытовой неустроенностью. – У вас своя компания, мы помешаем…
– Вот только фасону такого не надо! – попросил Кравченко. – Приглашают – иди.
Видимо, в моих глазах читалось желание присоединиться, и Юлька не смогла отказать мне в этом. Мы пересели за их стол. Кравченко стал знакомить нас с присутствующими:
– Прошу любить и жаловать – мои друзья…
– Капитан Рубцов, можно просто Серега, – отрекомендовался бритый наголо.
– А я – капитан Лещенко, можно без церемоний – Леший, и все, – весело посмеиваясь, сказал светловолосый.
– А это… – замялся Кравченко, глянув на меня. – Слушай, а ведь я даже не спросил твое имя, ласточка…
– Зовите меня просто – госпожа Стрельцова, – засмеялась я. – А я буду звать вас товарищ капитан, потому что вы тоже не представились.
– Алексей, Леха. Как удобнее, так и зови.
– А я – Марьяна. Моя подруга Юлия.
– Вот и прекрасно! Девочки дорогие, скрасьте вечер трем одиноким воякам, которые… – начал было Леший, но Кравченко перебил:
– Цыц! Не пугай детей!
– Обижаете, товарищ капитан! Давно уже не дети! – фыркнула Юлька.
Внимательно глядя ей в глаза, от чего моя подруга вдруг сделалась меньше ростом, Кравченко тихо спросил:
– Тебе сколько лет было в восемьдесят седьмом?
– Четырнадцать… А что?
– А то, что мы тогда уже в Афгане «духов» на тот свет сгружали, пока вы в школу с бантиками бегали.
Юлька умолкла, поняв, что сморозила какую-то глупость.
– Ротный, не надо, не заводи! – попросил Рубцов. – Позвал девчонок,
