он тоже нравится, – опустив смущённо глаза, тихо созналась она, – только вряд ли после Анфисы он полюбит другую девушку.
– Спыток – не убыток, – не отступала мать парня, – добивайся теперь своего счастья сама. Как говорится: не было бы счастья, да несчастье помогло. Грех, конечно, такое говорить, да ведь потерянного не вернёшь, зато живого потерять можно.
На том и решили судьбу парня.
А Анфису, оказывается, утащил водяной. Она-то вначале в обмороке была, когда её кто-то силой потащил под воду. Придя в себя, девушка вначале не поверила произошедшему и подумала, что видит сон о подводном мире: вокруг неё сновали любопытные рыбы и прочие водяные обитатели. Сама же пленница оказалась опутанная водорослями и лежала на песке возле какого-то огромного валуна.
Когда к ней подплыл водяной, она вначале испугалась: он был огромным и заросшим зеленоватым волосами, которые, словно водоросли, опутывали всё его тело. Вместо ног у него был большой хвост, а пальцы рук соединены перепонками. Мерзость ещё та.
– Не бойся меня, красавица, – водяной только открывал рот, а звук в воде не был слышен, а девушка прекрасно понимала его, как если бы они разговаривали на берегу, – здесь тебя никто не обидит и всё будет так, как захочешь ты. Приказывай, моя повелительница!
– Я к Даниле хочу! – так же беззвучно воскликнула Анфиса. – Я хочу на берег! Домой хочу!
– А вот этого я тебе как раз пообещать-то и не могу, – возразил озёрный увалень, – Чем тебе здесь не нравится? Хочешь, я тебя златом-серебром задарю!?
– Ничего мне не надо, кроме Данилы! – отчаянно вскинулась пленница, но опутавшие её водоросли крепко держали в своих объятиях. В бессилье что-либо сделать, девушка горько заплакала.
– Выброси из головы своего Данилу и думай только обо мне! – сердито буркнул водяной и, вильнув хвостом, уплыл в глубину омута.
А Анфиса осталась опутанной по рукам и ногам водорослями. Прошло какое-то время, и у неё уже ко всему появилось отчуждение и безразличие. Когда же водяной хозяин освободил её от подводных пут, она с удивлением заметила, что ноги её уже срослись и вместо них растёт хвост. Вильнув им, она поплыла. Водяной плыл следом и рассказывал о своём подводном царстве. Так постепенно невольная пленница привыкла к своему положению и сжилась с водяным.
А Данила ещё долго тосковал по своей утерянной подруге и, сидя у озера, частенько плакал, вспоминая вечера, проведённые с любимой. Но время берёт своё, и однажды парень заметил, что с него не сводит глаз их деревенская девушка Олеся. Да и мать что-то слишком уж часто на неё намекает.
В первый вечер их встречи они промолчали, думая каждый о своём. Потом юноша проводил девушку домой, где также молча, и расстались. Но, постепенно привыкнув друг к другу, они стали общаться уже более продолжительное время и вполне доброжелательно. Грусть-тоска вроде бы стала отпускать парня, и он начал отходить душой, смирившись с потерей Анфисы.
А Анфиса, вечерами выглядывала
