обдавало брызгами из-под носа «Килинга», но никто не прятался. В позах чувствовался азарт.
– Дистанция один-восемь-пять-ноль-ноль. Пеленг устойчивый ноль-девять-четыре.
Тишина еще больше впечатляла из-за того, что впервые за полтора суток умолкло пиканье гидролокатора. На скорости в двадцать два узла гидроакустика бесполезна.
– Дистанция один-восемь-ноль-ноль-ноль. Пеленг устойчивый ноль-девять-четыре.
Можно открывать огонь. Пятидюймовки застыли, устремив дула высоко за серый горизонт. Одно слово – и они выбросят снаряды вперед и вверх. Есть вероятность, что хотя бы один попадет в корпус подлодки. Одного хватит. У Краузе есть шанс. И если этот шанс упустить, вина будет на нем.
– Дистанция один-семь-пять-ноль-ноль. Пеленг устойчивый ноль-девять-четыре.
На мостике подлодки должен быть офицер и один-два матроса. Снаряд обрушится на них из тумана; только что они были живые, а в следующую секунду уже погибнут, даже не поняв, что произошло. Под ними в рубке немцы будут оглушены, ранены, отброшены к переборкам; в других отсеках команда услышит грохот, ощутит толчок, зашатается вместе с содроганиями лодки, с ужасом увидит хлещущую в пробоины воду – все это в последние мгновения до того, как лодка затонет, пуская огромные пузыри вытесненного водой воздуха.
– Дистанция один-семь-ноль-ноль-ноль. Пеленг устойчивый ноль-девять-четыре.
С другой стороны, оба снаряда могут упасть в море в полумиле от подлодки. Всплески будут ясным предупреждением. До следующего залпа она уйдет под воду – невидимая, недостижимая, смертоносная. Лучше дождаться полной уверенности. Это всего лишь радар «Сладкий Чарли».
– Дистанция один-шесть-ноль-ноль-ноль. Пеленг устойчивый ноль-девять-четыре.
Теперь в любую секунду. В любую секунду. Начеку ли впередсмотрящие?
– Цель исчезла, – сообщил телефонист.
Целых две секунды Краузе таращился на него, не понимая услышанного. Однако телефонист твердо выдержал капитанский взгляд; он полностью осознавал, что́ сейчас произнес, и не собирался брать свои слова обратно. Краузе метнулся к переговорной трубе:
– Что там, Чарли?
– Боюсь, она погрузилась, сэр. Похоже по тому, как исчез эхосигнал.
– Это не радар сломался?
– Нет, сэр. Никогда он так отлично не работал.
– Очень хорошо.
Краузе отвернулся от переговорной трубы. Люди в рубке переглядывались из-под касок. По их позам, даже в громоздкой теплой одежде, было видно, что все разочарованы: они как будто обмякли, просели в своих толстых коконах. Все смотрели на капитана. Две с половиной минуты в его власти было открыть огонь по всплывшей немецкой подлодке; каждый офицер ВМФ США мечтал о такой возможности, и он ее упустил. Но времени сожалеть не было; некогда было гадать, есть ли в этих взглядах укоризна. Многое требовалось сделать.
