кону… И что грозит нам в случае неудачи?! – закончил Астраханов, вытирая тыльной частью ладони пот со лба. И после небольшой паузы добавил: – Машина, занесите в протокол: с этой минуты командование звездолётом Чёрная Стрела принимает на себя Умар Джанибекович Санжиев. Капитан Санжиев, у вас есть тридцать минут на то, чтобы решить проблему с аварийной партией. Об исполнении доложить немедленно. Затем ложитесь на обратный курс… Ты мне нужен здесь, дорогой. Поторопись, у нас на тебя большие планы, – последние слова Астраханов произнёс настолько проникновенно и многообещающе, что Умар тут же отбросил последние сомнения и заверил командира базы в своей безграничной преданности.
Астраханов отключился, а Умар продолжал сидеть в кресле пилота неподвижно, собираясь с мыслями и стараясь свыкнуться с внезапно навалившейся на него новой реальностью. Первой тишину прервала Маша:
– Простите, капитан Санжиев, прежний командир корабля просит разрешения с вами поговорить.
Голос Машины показался Умару чересчур холодным и отстранённым, и он ответил таким же тоном:
– Не сейчас. Рассчитай маршрут возвращения на Базу и заведи в роуттрек.
– А как же аварийная партия? У них кислорода осталось часов на шесть, не больше! – воскликнула Маша.
– Сейчас решим и эту проблему, – произнёс Умар задумчиво и тут же спросил, – сколько у нас на борту сейсмозарядов на данный момент?
– Сто девятнадцать стандартных и восемь усиленных, – ответила Машина.
– Подготовить к сбросу два усиленных сейсмозаряда, – скомандовал Умар, выводя на главный трид навигационные параметры гравиплана, – ввожу координаты точки подрыва, – произнёс он спустя несколько секунд.
– Но в этой точке находится гравиплан и работает аварийная партия! – воскликнула Маша испуганным голосом.
– Время выхода на точку сброса? – твёрдо спросил Умар, как бы не замечая возгласов Машины.
– Девяносто четыре секунды, – оторопело произнесла та в ответ.
– Обратный отсчёт за десять секунд до сброса, – продолжал Санжиев.
– Это бесчеловечно! Они же ваши товарищи! Друзья! Я не могу этого сделать! – страдальческим женским голосом выкрикнула Машина.
– Протокол обязывает тебя подчиняться командиру корабля беспрекословно, – произнёс Умар, полностью переводя управление в ручной режим. Маша всё поняла. И мотивы, и последствия и в оставшиеся несколько десятков секунд лихорадочно пыталась найти выход, разрываясь между священным долгом подчинения, заложенным в программе, и желанием спасти тех, к кому она уже так привязалась за эти несколько месяцев. Она беспрестанно повторяла фразу: «Не нужно этого делать, Умар Джанибекович», но сама уже решила, как поступит. В последние десять секунд перед точкой сброса Машина попыталась перехватить управление кораблём, но Умар словно ждал этого и тут же заблокировал её вмешательство, но всё-таки корабль слегка
