мне не доверяешь? Мы же с тобой столько лет знаем друг друга, мы почти родственники, я женат на твоей кузине. Мы всё равно, что братья.
– Всё, всё хватит! То, что ты трахнул по-пьяни мою кузину в своей раздолбанной тачке, ещё не говорит о том, что мы братья.
– Ты ничего не путаешь, а? Это же ты мою кузину трахнул у клуба в тачке, – Патрик усмехнулся и закурил сигарету.
Уилл зло посмотрел на него и процедил:
– Мне нужно подумать. Когда дать ответ?
– Завтра к вечеру, иначе денежки тю-тю – уплывут в чей-то карман. А ты будешь кусать локти и думать о том, где бы заработать пару долларов на новое платье для твоей женушки.
– Ладно, не продолжай, завтра я дам тебе ответ. Всё, давай!
Уилл закрыл дверь за Патриком и выругался. А ведь так хорошо начинался пятничный вечер: бокс по телевизору, пиво и любимый диван.
– Чёрт его раздери, кусок лошадиного дерьма! Знает все мои слабые места, чтоб его! Придётся соглашаться на эту халтуру! – он с размаху запустил в стену бутылку пива. Та разлетелась на осколки, а остатки напитка оставили на обоях жёлтые разводы.
– Тварь! – взревел Уилл.
Наверху послышались шаги, и дверь спальни открылась. Уилл увидел жену с заплаканными глазами, видимо, ещё не успокоилась. «Сколько же в ней слёз? Человек не может столько реветь. Да и было бы из-за кого, это же даже не дети, а эмбрионы. Нет, мне этого не понять». Он ненавидел, когда женщины плачут, потому что когда их начинаешь успокаивать, они ещё сильнее рыдают. Когда стараешься не обращать внимания на слёзы, они говорят, что все мужики – бессердечные сволочи. Ну и как тут быть?
– Уилл, что произошло? Что за шум? Я слышала звон разбитого стекла, это у нас?
– Нет, соседи расшумелись, наверное. Иди спать, я тоже скоро приду.
Говорить о нежданном госте, который пожаловал в поздний час, Уилл не хотел. Потому что стоит начать рассказывать, и тогда придётся выложить всё до конца, а он не был уверен, нужно ли это. Тем более он еще нё согласился на эту работёнку – необходимо подумать и оценить все риски.
– Вот гадство, я даже не спросил, сколько заплатят за эту халтуру. Как дурак, взял и решил подумать. Над чем тут думать, если там гроши. Надо завтра утром всё узнать у Патрика, – пробурчав себе под нос, Уилл выключил телевизор, закинул посуду в раковину. Осмотрел дом на наличие включенных света и газа, проверил, закрыты ли двери, и пошел наверх спать. «Завтра всё разузнаю, и тогда уже приму окончательное решение».
Утром он встал рано – около шести часов, жена ещё спала. Всю ночь она кричала и плакала во сне, а он успокаивал Тину, как мог, поглаживал по плечу и поил успокоительным. Под утро она уснула беспокойным сном и больше не просыпалась. Мужчина оделся и на цыпочках вышел из комнаты. В этот момент дверь заскрипела: «Аааа, чтоб её! Надо починить как-нибудь потом».
Уилл спустился по лестнице, которую когда-то смастерил отец. Лестница была старая, и некоторым ступенькам нужен был уже капитальный ремонт, да и покрасить не мешало бы.
– Надо
