знал.
Твен сделал шаг в сторону новой жизни и оглянулся назад.
– Марк, я вернусь за тобой. Обязательно вернусь, пожалуйста, только дождись меня…
Тина сбавила шаг, подходя к конюшне: почему-то было страшно, хотя она никогда ничего не боялась. Женщина зашла в тёплое помещение, где жили лошади, и резко остановилась. Она всегда ненавидела этот запах, резкий и кислый, который исходил от лошадей.
– Как здесь можно находиться больше пяти минут, ужас! Один запах мочи чего стоит… О боже, что это? – взгляд Тины упал на угол конюшни. Там на земле виднелись большие белые ноги её мужа. Подойдя ближе, она увидела мужчину целиком. Уилл сидел, прислонившись к стене, голова была опущена на грудь. На подбородке застыла кровь, она же окрасила в багровый, рубашку. Женщине хотелось позвать на помощь, показать, что ей страшно, что одной не справиться, но крик застыл в горле. «Надо бежать отсюда как можно дальше и делать вид, что я ничего не видела!» – подумала Тина, поднимаясь с колен, но что-то её остановило. Возможно, человеческое сострадание или брачная клятва, данные когда-то мужу: «В болезни и здравии, бла-бла-бла…»
Как же ей хотелось не видеть всего этого, но Уилл – её муж, и нужно хотя бы позвать на помощь. «Да, нужно вызвать врача, но сначала пощупать пульс. Как это делается? О боже, что же с ним случилось?» – Тина взяла его руку, та была тёплой и тяжёлой.
– Где-то здесь должен быть пульс, вот же чёрт! – выругалась женщина. Она паниковала, руки тряслись.
Ничего не нащупав и так и не поняв, жив муж или мёртв, женщина медленно поднялась и, находясь будто в трансе, пошла звать на помощь. Ноги не желали передвигаться, они были как ватные, словно сопротивлялись. И тут Тина внезапно ощутила невероятную лёгкость, свободу и радость. За все пятнадцать лет совместной жизни она не ощущала такого. Да, она и мужа-то никогда особо не любила, может быть, поэтому сейчас ей стало всё равно, заберёт его смерть или оставит ещё на земле. Сейчас женщина ясно поняла: всё кончено и даже если Уилл выживет, всё будет по-другому.
Тина медленно побрела к дому. Погрузившись в мысли, она даже не заметила того, что в конюшне не оказалось Твена, а то, что ребёнок мог быть причастен к состоянию мужа, просто не приходило в голову. Скорее всего, муж напился, пошёл в конюшню, упал и уснул. Ну да, так и есть, он просто спит. Вот проспится, и всё будет как прежде. Тина даже засмеялась над своими глупыми мыслями о том, что она будет теперь без мужа и что ей легко и свободно.
– Да кто я без мужа? Никто, пустое место, – разговаривала она сам собой. – Да и как поднимать детей, да ещё и неродных? Уилл и находил этих бездомышей только для того, чтобы они помогали в его мрачных делишках. Банда Уилла. Всё, не хочу думать об этом, мне это всё неинтересно!
Она вошла в дом и опешила: на неё смотрел Марк и ждал ответа. Он искал его в глазах Тины, но никак не находил.
– Что смотришь на меня, давай беги уже к соседям за помощью, надо спасать отца! – рявкнула вдруг женщина.
Марк припустил
