спасать? Но против ветра стрелу пускать – самому пораниться! Так что поостерегись, если хочешь живым остаться!
С этими словами кошмарик протянул к Никите руку, растопырив темные длинные пальцы с покрытыми смолой ногтями, потом повел рукой вверх – и Никиту приподняло над землей.
Незнакомец щелкнул пальцами – и Никита влетел по воздуху в открытую дверь избушки, где был довольно небрежно брошен на пол. Дверь захлопнулась с такой силой, что медвежья лапа свалилась с притолоки на пол.
Из-за двери раздался презрительный голос:
– Эй, дитятко! Чтоб за порог ни шагу! Сиди и жди, когда чужак за тобой придет. Он тебя домой вернет. Дождешься его – может быть, живой останешься. Сунешься один в тайгу – ветры обвеют твои обглоданные косточки! Понял, что говорю?
К мутному, треснутому стеклу снаружи приникла пугающая рожа, черные глаза словно бы вонзились в глаза Никиты, и грозный голос проревел:
– Понял? Сиди и жди! Не то погибнешь страшной смертью!
И все исчезло.
Некоторое время Никита тупо сидел на полу и пытался понять, что происходит. Понять никак не получалось – ведь происходило что-то невероятное.
Какой-то круговорот нечистой силы, честное слово! Сначала русский домовой, потом нанайский – этот, как его, дзё комо, – да еще шаман появился… В том, что этот черный и косматый был шаманом, Никита не сомневался: все-таки он повидал немало книжек с изображениями шаманов у своей мамы, которая занималась нанайской этнографией[6]. И одежда незнакомца об этом говорила, и главное – бубен.
Шаманов без бубнов не бывает, это всем известно. Если видишь бубен – ищи рядом шамана, не ошибешься. Именно с помощью бубнов шаманы общаются со своими сэвенами – духами-покровителями. Сэвены бывают светлыми и темными, то есть добрыми и злыми, ну и шаманы, соответственно, – белыми и черными.
Вот этот, который здесь только что был, – он, конечно, черный. Это сразу понятно. Как он расправился с беднягами домовыми! Как стращал Никиту!
При одном воспоминании о его злобном взгляде пробирала дрожь и даже думать не хотелось о том, чтобы ослушаться угроз и хотя бы нос из избушки высунуть. Конечно, это будет самое разумное: не нарываться на новые неприятности – достаточно и тех, в которые Никиту уже втравили домовые! – и терпеливо дожидаться какого-то там чужака-спасителя.
Наверное, это окажется охотник, который сюда забредет своими таежными тропами. Может быть, у него даже найдется мобильный телефон, с которого Никита позвонит папе и успокоит его: мол, я жив-здоров, правда, не знаю, где нахожусь и что со мной случилось, но в основном все нормально.
Хотя не факт, что здесь, в тайге, ловится сигнал мобильной связи. Может быть, придется ждать, пока спаситель отвезет Никиту в какое-нибудь село, и только тогда удастся связаться с отцом.
А вдруг это село окажется далеко? Вдруг еще долго ждать того счастливого момента, когда Никита сможет крикнуть в телефонную трубку:
Этнография – наука, которая изучает особенности быта, нравов, культуры той или иной народности.
