догадка осенила Виталия. – Не может быть… неужели?..
– Ужели, ужели, – добродушно квакнул Жаб. – Я Водяной.
– А я – Леший, – проскрипел Пенек.
– А я, наверное, сошел с ума, – прошептал лейтенант и снова потерял сознание.
***
По лицу текла вода. Виталий вздохнул и очнулся.
– Слабый какой-то… выдюжит хоть? – словно издалека офицер услышал уже знакомый голос Жаба.
«Значит, не показалось», – со страхом и какой-то непонятной радостью подумал лейтенант.
– Не переживай, сосед, раз не побоялся свою жизнь за солдат положить, то и хворь свою победит. Он еще у нас повоюет, – добродушно проскрипел Пенек.
– Оклемался? – На лоб бесцеремонно шмякнулось что-то мокрое.
– Спасибо. – Лейтенант открыл глаза: над ним высоко в небе все так же кружил одинокий аист.
– Вот и ладненько, – довольно пробурчал Водяной.
Виталий провел рукой по лбу и снял комок водорослей.
– Не выбрасывай его, сохрани, он тебе поможет, ежели в воде окажешься. Да и так, мало ли… война, она такая. Водица, она ведь очищает, смывает все плохое, жизнь дарит, без нее все живое сгинет, а коли попросишь хорошо, то она тебе и поможет. Не бойся ее, лейтенант, понял меня, не бойся никогда.
– Будет уже разлеживаться, скоро солнце зайдет, а тебе еще из лесу выти нужно, – вмешался Леший.
– Так немцы вокруг, выйду прямо к ним в лапы. – Виталию очень не хотелось шевелиться, тем более что от новых знакомых веяло каким-то очень знакомым с детства теплом и спокойствием.
На душе было так легко, будто время повернулось вспять, и вновь трехлетний сорванец с разбитыми коленками уютно устроился рядом с бабушкой и, прижавшись к ней, слушает ее ласковый шепот.
– Отогнали их, покедова отогнали, так что торопиться нужно. Уж извини, лейтенант, но мы тебя донести не сможем. Водяной на солнце ни в жисть не выйдет, а мне заказано прикасаться к людям. Да и нас тебе видеть тебе нельзя, говорил уж.
– Значит, поползу, – улыбнулся Виталий.
– И поползешь, – хмыкнул Водяной. – Вот, фуражку свою возьми. – На голову лейтенанта аккуратно сел, как будто сам по себе, головной убор.
– Не нужно, оставьте ее себе, Водяной. Спасибо за то, что спасли меня, – улыбнулся небу офицер, и, сняв с груди знак «Ворошиловский стрелок», положил рядом с собой. – А это вам, Леший, тоже на память.
– Уважительно, – хором согласились невидимые спасители, – берем.
– Ну, если, даст Бог, и вернусь живым, принесу вам водки трофейной, – добавил Виталий. – И… ай!
Еловая ветка больно хлестнула по лицу, а по руке ударила ракушка.
– Ты что несешь, – возмутился Водяной.
– Да ить я тебя сейчас под пень закопаю, – поддержал друга Леший. – Ишь, умирать он собрался. Мы тебя не для того спасали, лейтенант, чтобы ты нам псалмы похоронные пел.
– Мне, знаешь, недолго тебя назад в озеро закинуть, а то как раз
