оказались молодыми девчонками.
Девушки оптимистичнее относились к своим травмам. Роза, двадцатилетняя смуглянка с забавными косичками, радовалась, что сломанная рука помогла отсрочить сессию, к которой та не успела, как следует, подготовиться. Она неугомонно болтала, приставая к медсестрам и соседкам по палате с историями и анекдотами.
Бледная Валя, несмотря на перелом обеих рук, нежно улыбалась, как невеста у алтаря. И выглядела счастливой и уравновешенной. Она, как и Роза, еще училась. Но в консерватории. Роза радовалась за Валю, что та не пианистка, а певица. И компетентно заявляла, что руки в пении не пригодятся, простуда – вот чего стоит опасаться соседке!
Из-за работы, Лена не могла приходить часто, и я находила удовольствие в общении с Розой. У нее на уме были только тряпки и мужчины, и эта пустая болтовня, волшебным образом, успокаивала мои расшатанные болезнью нервы. Разумеется, Розу интересовали и мои любовные похождения. Выяснив, что вспомнить мне нечего, кроме симпатий и пары взглядов еще в институте, Роза была ошеломлена. Она уверяла, что со мной что-то не в порядке и рекомендовала психолога. Тут я не выдержала и призналась, что люблю одного человека, и, возможно, он отвечает взаимностью. Соседку по палате моя история любви к Сергею Петровичу, а также невозможность встречаться из-за работы, не впечатлила. Она охарактеризовала мои терзания одним словом: «Чушь!».
–Это че-пу-ха!– склонившись над кроватью, твердила Роза,– большей глупости я в жизни не слышала! Нет у тебя никакого романа с начальником! Ты ему даже не нравишься, как женщина!
Меня растаивали ее слова, но, все-таки, я не верила им. Пусть болтает, что хочет! Много она понимает!
Один из таких споров прервал телефонный звонок.
–Это он!– воскликнула я, победно взглянув на соседку.
Сергей Петрович не звонил мне раньше. Просто так не звонил, значит, дело было серьезное. Так оно и вышло.
–Дашенька, как твое здоровье?– услышала я его нежный голос.
–Уже лучше, но из больницы теперь выпустят не так скоро,– призналась я.
–У меня есть для тебя новости. Но не хотелось бы по телефону,– сказал он,– Можно я приду, навещу тебя?
–Конечно, Сергей Петрович! Я вам всегда рада! Приходите в приемные часы.
–Договорились, зайду сегодня в шесть! Выздоравливай!
–Вот видишь!– повернулась я к Розе, – Он придет! Один!
–Ну, наконец-то!– сквозь зубы проговорила она. – Будем ждать! Правда, вид у тебя не для свидания.
Соседка открыла свою тумбочку, и достала косметичку. К шести вечера я возлежала на свежих подушках (за дополнительную плату попросили сменить постель), накрашенная, причесанная и благоухающая французским парфюмом.
Сергей пришел в половину седьмого. Как положено с букетом цветов. Мне казалось, он так же смущен как я. Несколько делано улыбался, и пытался избежать прямого взгляда.
–Ну, как наша больная?– бодро начал он.
–Ничего,
