в носу.
Аттила и Стар держат перед собой мобильники. Они что, решили вот такие странные фотографии сделать? Или снимают дома? На охотников за покемонами эти ребята не похожи.
– Привет, – говорит Рене брату.
Он что-то мычит в ответ, не отрывая глаз от экрана.
– Привет, – говорю я Стар.
Она улыбается в ответ, хитро так. Ей нельзя доверять. Стар и Аттила вместе украли почтовый ящик, садового гнома и пару украшений к Хэллоуину, чтобы сделать инсталляцию. До того как всё благополучно разрешилось, она грозилась пожаловаться на Пинга в службу контроля за животными за то, что он разодрал ей нос.
– Сюда! Здесь змея! – кричит она, перебегая через дорогу вместе с Аттилой.
Перед ними резко тормозит большой зелёный кадиллак. Голос доносится из машины, как из бочки.
– Глупые дети! Вы можете оторваться от своих мобильников хотя бы на секунду? – кричит мистер Руперт. Он живет недалеко от Рене и, должно быть, только вышел под залог. Пару недель назад его арестовали за незаконное хранение оружия.
Стар улыбается и показывает средний палец. Вроде как по-дружески, хотя жест не слишком приличный.
Кадиллак срывается с места и мчится прочь. На бампере красуется надпись: «Поддержите наши войска».
– Чтоб его, этот телефон, – бурчит Аттила, замахиваясь, будто хочет швырнуть его подальше.
Стар перехватывает его руку.
– Просто приложение глюкануло, его ещё не доработали, помнишь? – Она забирает у парня телефон и качает головой. – Это гораздо круче, чем ловить покемонов. Просто надо сообщить разработчикам, в какой момент случилась неполадка.
– Чтоб его, этого Руперта! – ворчит Аттила.
Мы идём дальше.
– На их месте я бы не стал шутить с мистером Рупертом, – говорю я Рене. Миссис Руперт смастерила тот почтовый ящик, который они украли для инсталляции в галерее искусств Бёрлингтона, незадолго до своей кончины. Он очень дорог мистеру Руперту.
– А он может передумать и выдвинуть обвинение из-за кражи почтового ящика? – спрашивает Рене. На вечере в галерее мистер Руперт узнал, что ящик похитили Стар и Аттила. Но он всех простил, когда они получили приз зрительских симпатий за свою работу.
– Нет, ему нравится, что работа его жены выставлена в музее. И всё же с ним шутки плохи. Ему только дай повод поорать. – Рене видела, как он прочёсывал местность в военной форме, будто искал этот самый повод. Кто знает, что может его спровоцировать.
Мы идём дальше, и впереди уже виден дом нового клиента. Его легко отличить от других: на подъездной дорожке стоит огромный контейнер, в котором лежит куча обломков гипсокартона.
– Мама сказала, что они перекупщики, – говорю я Рене. – Но этот дом выглядит так, будто он развалился, как только его купили.
Я сворачиваю на дорожку и иду к рядам стоящих у дома горшков с фиолетовой савойской капустой.
– Ты что,
