style="font-size:15px;"> Папа ругнулся, вдавил педаль тормоза в панель; завизжал мотор, в лобовое стекло ослепительно сверкнули фары мелькнувшего впереди джипа.
–Папа!..
Я зажмурилась, услышала, как папа снова закричал какое-то ругательство, потом снова визг, скрежет, ремень безопасности натянулся и врезался в живот…
…и всё погрузилось в темноту.
Глава III
Железная белая лампа светит прямо в глаза.
Люди в халатах.
Силуэты голов в медицинских масках.
Стук металла о металл. Шаги. Голоса, шорох, шум включившейся воды.
Красные разводы, взрывы, народ с поднятыми руками, чёрные звёзды.
Я лежала на боку, когда открыла глаза. Сначала всё поплыло, но вскоре выровнялось. Я увидела край подушки, тумбу, штатив с капельницей, услышала сквозь пронизывающий барабанные перепонки ультразвук слабое пиканье приборов; дверь была приоткрыта, и из-за неё в палату прорывался оранжевый луч света.
У кровати стояло несколько человек: два врача, тихо переговаривавшихся и смотрящих в бумаги, закреплённые у них на планшетах, и три пациента. Пациенты были бледные, в одинаковых белых пижамах и со странными неподвижными лицами, с тусклыми и неживыми глазами, глядящих на меня. Мне стало жутковато.
На виски что-то давило, в черепе пульсировала тяжёлая боль, глаза сами собой закрылись, я перекатилась на другой бок. Из руки что-то неприятно потащило, я отдёрнула кисть назад и увидела, что к вене на запястье была протянута трубка капельницы с зафиксированным пластырем катетером.
Как же всё болит…
Что происходит? Почему я здесь?
Голова работала как никогда плохо, мозги еле ворочались, словно дождевые черви в луже. Ощущение, будто внутри черепной коробки сплошной туман, вязкий, как расплавленное масло.
Я с трудом открыла глаза. Врач, стоявший по другую сторону от кровати, изучающе смотрел на меня. Другие двое врачей, негромко о чём-то разговаривая, прошли мимо него и вышли из палаты.
–Ты уже очнулась? – подал голос оставшийся врач.
Я моргнула глазом, не придавленным подушкой. Наверное, вопрос был риторический.
Врач приблизился, взглянул на показатели на приборах, стоящих у кровати, и, повернувшись ко мне, сунул мне градусник под мышку. Я хотела встать, но голова словно взорвалась от резкой вспышки боли, я приготовилась к удару головой о продавленную подушку и почувствовала, как на затылок легла тёплая широкая ладонь и осторожно положила мою голову.
–Тебе ещё рано подниматься, – мягко сказал врач и пристально посмотрел мне в глаза, поочерёдно переводя взгляд с одного зрачка на другой. – Как себя чувствуешь?
–Скверно, – едва шевеля языком и губами, промямлила я.
–Голова болит? – проверяя по градуснику мою температуру, продолжал врач.
–Ага…
–Смотри в центр моего
