я тоже развел руками.
– С ума сойти, правда… Слушай, давай я тебе одно дам. У нас все равно два приглашения на редакцию газеты.
Тут настала моя очередь смеяться.
– Это мне как явка с повинной зачтется?
– Какая явка? Не понял…
– Понимаешь, Андрей, товарищ Забегалов уверен почему-то, что заметка про него – моих рук дело.
– Ну, вы даёте! – директор издательского дома чуть не пролил кофе себе на штаны. – А я-то голову ломал, зачем Алина про тебя всякие дурацкие вопросы задавала.
– Например?
– Например, часто ли мы с тобой общаемся.
– Ладно, – я тоже решил сменить тему. – Вам с выборов-то перепадает что-нибудь?
– Перепадает, ага. Все норовят на дурачка обслужиться!
– Оппозиция, что ли?
– Какая, на хрен, оппозиция! Наша многоуважаемая «Ядрёная Россия»! Везут из Москвы своих свадебных генералов, репортажи про них, значит, пиши, а насчет оплаты – потом, потом… Я тут одного политтехнолога уже завернул обратно.
– Не боишься отношения испортить?
– Ай, с кем там портить? Они сами про меня на следующий день забудут.
– И не пишете бесплатно?
– Не пишем принципиально, – заявил Андрей. – Я сам только одно исключение допустил – конечно, по согласованию с боссами.
– Какое?
– Коле Ухову помог без денег. Я его сто лет знаю, мировой мужик! Забомбили прямую линию с ним на целый разворот.
– У него шансов нет на Госдуму. Он далеко стоит в региональном списке, – напомнил я.
– Знаю. Зато он весной в мэры собирается.
– Ух ты!
Будущий мэр – это всегда серьёзно. Вопреки суждениям о бедности главного губернского города и скудости его казны, здесь ещё было что взять. Упомянутый кандидат Коля Ухов тоже работал спикером – только городского Совета. Там крепких хозяйственников с колхозной закваской было явно меньше, чем у нас, но водилось больше молодых и цепких ребят из бизнеса. Их спикер, классический улыбчивый рубаха-парень, сам бизнесом не занимался. Сбросив комсомольскую шинель, он ковал аппаратную карьеру. Досужих домыслов про него и его друзей-коммерсантов ходило много. Если верить им (домыслам), то ли они (коммерсанты) его спонсировали, то ли он продвигал их нужды через депутатское собрание. В чём дружно сходились независимые источники, не желавшие называть себя – это в уверениях о беспробудном пьянстве Коли. В целом общественность воспринимала его не слишком серьёзно, и Николаем Михайловичем спикера называли только в официальных сообщениях.
Андрей, насколько я знаю, в юности тоже грешил марксизмом и посетил немало комсомольских аппаратных застолий. Определение «мировой мужик» я вполне мог отнести и к нему.
– Уверен, что он пойдёт?
Бутурлин помялся.
– В чем сейчас можно быть уверенным? Сначала пусть федеральные выборы закончатся.
– О
