style="font-size:15px;"> Бежевый передал ружье одному из серых, и тот принялся его заряжать, засыпая порох через ствол и утрамбовывая его длинным шомполом. Остальные осторожно двинулись в направлении скалы. Анатолий понятия не имел, чего можно ждать от этих людей. Не слишком-то они дружелюбны: десяток арбалетчиков припали к прикладам и держат его на прицеле. Вооруженные пиками серые выглядят весьма настороженными.
Люди подошли ближе, и Толик смог увидеть, что бежевые тоже вооружены: из-под их плащей выглядывали эфесы шпаг. Что все это значит? Странные наряды, странное вооружение.
Бежевые стояли сплоченной группой и о чем-то оживленно переговаривались. Говорили они на каком-то незнакомом языке, так что Анатолий не мог понять ни слова. Серый, заряжавший ружье, подбежал и что-то доложил одному из бежевых. Должно быть, сказал о готовности оружия к новому выстрелу. Командир бросил взгляд на одного из своих соседей, о чем-то его переспросил и отослал серого с мушкетом в тыл. Затем он посмотрел на Анатолия и знаком предложил ему спускаться.
Сидеть на скале дальше? А толку? В любой момент его могут пристрелить или стащить со скалы. Будь что будет. Толик вздохнул и начал спускаться.
Серые тут же подскочили к нему, обыскали, вытащили все, что было в карманах, и побросали найденное в холщовый мешок. Руки Анатолию крепко связали и предложили идти в том направлении, откуда он до этого бежал.
– Пить-то хотя бы дайте, – попросил парень.
Один из бежевых внимательно прислушался.
– Пить. Вода, – добавил Анатолий, говоря как можно внятнее.
Бежевый что-то сказал на своем непонятном языке, и один из серых протянул Толику круглую тыквенную флягу. Мучить жаждой не собираются – это уже хорошо.
Тот бежевый, который застрелил гигантского пса, отдал команду, и отряд двинулся в обратный путь.
3
– Так говоришь, он не оказал никакого сопротивления?
– Абсолютно никакого.
– Добровольно позволил себя связать и последовал за вами?
– Точно так, преподобный. Все так и было.
Хранитель устоев О’Брилин прохаживался по кабинету, о чем-то размышляя.
– Что ж, случается. Ты уверен, что он нам интересен?
– Он был абсолютно безмятежен, когда мы его нашли.
– Абсолютно безмятежен может быть только камень.
– Прошу прощения, преподобный. Его эмоциональный уровень не превышал общего фона. По крайней мере, так меня заверил маэстро Витр.
О’Брилин кивнул:
– Витру можно верить, он опытный сэнс. С чем с чем, а с определением эмоционального состояния он не ошибается.
– Но не это удивило меня больше всего. Дикий пес тоже был спокоен. Это стало для меня настоящим потрясением.
– Ты говорил, что пес был уже старым, – с сомнением сказал хранитель устоев.
– Это так,
