надо где-нибудь спрятаться!»
– И где ты предлагаешь это сделать? Если только прикинуться плитой! Приди в себя, Эйнштейн.
«Извини, запаниковал!» – покаялся маг.
– Ладно. Убегать поздно, да и все равно догонят, так что будем знакомиться.
Стража уже почти вплотную приблизилась к нам, и от основной группы отделился пожилой мужчина с благородной сединой на висках. Его плащ был расшит золотой нитью, что выдавало в нем главного среди этих бравых ребят. Подойдя, он внимательно осмотрел меня. Под его взглядом я почувствовала себя цыпленком, которого голодный повар приметил на обед. Решив, что с меня достаточно столь пристального внимания, он заговорил:
– Как вы проникли на территорию Школы? Ваш ранг и статус?
Я лихорадочно пыталась придумать ответ поубедительней. Он терпеливо ждал. Клим тем временем подсказывал, чтобы я попросила провести меня к какому-то мастеру, но меня уже понесло.
– Ну, я прибыла с секретной миссией по ликвидации вражеского шпиона, но об этом тсс!!! – Я приложила палец к губам.
– Девушка! – Терпение старшего стражника подошло к концу. – Шутки здесь неуместны. Где ваш пропуск или хотя бы приглашение?
– Да какие могут быть шутки?! – Я удивленно вскинула брови. – Я очень серьезно! По поводу пропуска, извините, забыла дома, а приглашение было отправлено по почте, устно!
«Бли-и-и-и-ин!!! – раздался стон у меня в голове. – Ты совсем умом двинулась?! Какая почта? Какой еще шпион?! Что за секретная миссия?! Ты должна поклониться и попросить провести тебя к великому мастеру, ибо твоя проблема слишком сложна и решить ее способен только он».
– Да ща-а-а-з!!! Я не буду отбивать земные поклоны и о чем-то кого-то умолять! Вы здесь совсем припухли!!! Что за варварские нравы? – Под конец я уже не просто говорила, а кричала во все горло.
«Тише ты! На тебя уже косятся! И вообще орать не надо: ты только подумала, а я уже знаю, что ты хочешь сказать».
И правда, что-то меня понесло. Чего я кричу? Ну подумаешь, этот гений не удосужился меня предупредить о такой мелочи, как то, что он может общаться со мной мысленно!
«Извини, я просто забыл».
– А по-моему, ты слишком поздно об этом вспомнил!
«Слушай! Я же извинился!»
– И что с того? От этого мне ни холодно ни жарко! Ты вообще все делаешь с опозданием, ты не находишь?
«Чего ты на меня взъелась? Как будто я что-то тебе должен».
– Еще как должен! Не забывай, по чьей вине мы оказались в таком положении.
«В целом виновата ты, а не я», – фыркнул Клим.
– Ты меня обвиняешь?! Да знаешь, кто ты после этого! – Я мысленно передала честное мнение об этом напыщенном индюке, и это были самые цензурные слова из всего монолога.
Клим ненадолго оторопел от такой речи, но, придя в себя, ответил взаимностью. Наши препирательства могли длиться вечно, но за моей спиной раздалось тактичное покашливание. Я обернулась, даже и не заметила, как успела отвернуться
