оторопел, чего-чего, а такого он не мог и подумать.
– Да ты что, Вася, я тебя здесь жду, у тебя хочу спросить, почему стоим.
– А я откуда знаю, почему стоим, я давно все нашел и все сделал. – Георгий все понял. Взял за плечи электрика, внимательно вгляделся в глаза.
– Включай. Промприбор заработал.
– Пошли. – И только вышли на узкую лестничную площадку, вниз – аж смотреть страшно, больше двадцати метров, бездна, Георгий мгновенно развернулся, схватил Васю за грудки и резко наклонил к невысокому перильцу:
– Быстро говори, кто надоумил, сброшу гада, говори!
– Ты что, горняк, ты что, ребята проверить решили, отпусти, руки не держат, сорвусь, отпусти…
– Сволочь, никогда не прощу, запомни, и своим накажи, никогда! А еще что-нибудь придумаешь, на «строгача» пойдешь. Понял!
– По-по-понял, пусти, боюсь сорваться, поня-я-я-л, пусти.
А через два дня – новое событие. Встало сразу всё! Не стало воды и всё остановилось автоматически – промприборы, конвейера подачи песка из приемного бункера. Георгий к Васе – что у тебя опять?
– Алексаныч, счас, все быстро проверю, доложу, счас, я быстро.
Выяснилось – отключение на насосной, а это вне «зоны», бригаде не подвластно.
Георгий пошел на вахту.
– Узнай, дежурный, что там с водой, отключилась насосная.
– Горняк, всех уже обзвонил. На насосной никого нет, дежурному сообщил, диспетчеру на прииск тоже, жди.
– Слушай, выпусти ты нас с электриком, мы быстро разберемся, а то ведь их до конца смены не дождешься. – Вася здесь же, за дверью.
– Да ты что, горняк, с луны что ли ты свалился, да если я, ну тебя ладно, хоть сейчас, а если я твоего электрика выпущу, сирена же на весь Оймякон завоет, нас же с тобой рядом с твоим Васей поместят!
– Ну, тогда ладно, выпускай хоть одного меня.
До насосной метров восемьсот, по болоту. Все подходы к насосной со стороны поселка, от зоны подхода не предусмотрено, а потому ни тропы, ни дороги нет. Но пробираться как-то надо. Надо. Пошел. По кочкам, по видимому сушняку.
В насосной Георгий быстро определился – сработал предохранитель. Нашел. Да, вот они, в ящике, запасные. Поменял, позвонил диспетчеру, так и так, нашел, заменил, можно ли включиться, не работают ли на линии? «Да нет, все у вас, включайся». Через пятнадцать минут все заработало, зашуршала отвальная галька, пошли золотые пески.
Вот после этого случая бригада приняла Георгия уже безоговорочно. А это значит – на всю оставшуюся жизнь бригада за Георгия костьми ляжет – не тронь наших!
Богата земля северная. Георгий каждый раз изумлялся и восхищался, когда приходил посмотреть на работу бульдозеров, что подавали пески в завалочный бункер. Не мог никак привыкнуть к тускло блестевшим золотинам на гусеничных башмаках бульдозера. Кто бы рассказал, никогда не поверил бы, что вот так просто, в куче песков – видимое золото.
