к выходу, когда Варя вдруг заметила, что ей нужна минутка, она сейчас вернется, только переговорит у стойки.
Я медлила у выхода, между тем моя спутница свернула к стойке в темном углу, за которой скрывалась дама с так и не возникшим именем и отчеством. Разумеется, я не могла слышать, что именно вещала Варя, долетали лишь невнятные звуки, но я видела лицо бедной тетеньки. Она часто кивала в знак согласия, чуть скорее, чем это было необходимо. Под конец Варя взяла со стойки телефонную трубку и сказала туда пару слов. Выражение лица у девушки при том сменилось механически, из небрежного и властного стало милым и приязненным.
“Боже, помоги Алле!” – думала я тем временем. – “Даже для друга Паши, пожалуй, будет многовато, хотя… Нам с ним – точно поделом!” Однако долго мрачная сцена не продлилась, Варечка в темпе разделалась с привратницей, и мы вдвоем выпорхнули на знойную Ордынку. На улице выяснилось, что пока я осваивала уютный особняк, весна успела смениться самым настоящим летом, стало тепло до томности.
– Куда мы теперь? – спросила Варечка с такою охотой, будто ей встретилась родная душа в чуждом мире.
– Мне вообще-то надо на Остоженку, но чуть позже, – призналась я.
До оговоренного визита к кузену Сергею оставалось около часу времени, можно было уютно посидеть с милой девушкой Варей и успеть вовремя.
– Как отлично совпало, мне тоже в те края, – обрадовалась Варечка. – Не хотите ли зайти со мною в одно место, потом мы с вами поедим на воздухе.
– Пожалуй, если уложимся в час, – согласилась я с легкостью, меня все пока устраивало.
Мы ехали, пересаживались, вновь ехали, перекидывались редкими словами и уступали друг дружке дорогу и места. Беседовать с девушкой Варей было легко и приятно, ее обаяние действовало почти обольстительно, но я напоминала себе, что девушке я нужна по делу, ей велели. И не стоит забывать о главном, если я промахнусь, то Алла может прыгнуть с Крымского моста. Когда ее мальчикам попадется в руки картинка, подобная присланной.
Варечка могла быть сколь угодно приятной, но это не исключало возможности, что мерзкое фото выслала именно она в самых неприглядных целях. Я с усилием вызвала из тёмного угла памяти шокирующее фото и наложила на сиюминутные впечатления о милейшей девице рядом. Картинка мелькнула на прощание во тьме туннеля, затем пропала, и поезд вывез нас с Варей на перрон станции “Парк культуры”. Перед нами выросли колонны и лестницы радиальной ветки.
Но двинулись мы по предложению Варечки (да и кузен Сережа напоминал о том же,) к побочному выходу со станции, где обозначился бассейн “Чайка”. На выходе со стенного панно нас встретил портрет Максима Горького с каменными рогами на голове, так его изобразил мастер мозаики в свое время. По этому случаю классик соцреализма имел неуловимо демонический вид.
Невзрачный купол станции остался позади, когда я завертела головой пытаясь сообразить, как мне
