залитого лунным светом.
У нее вырвался вздох облегчения, когда корабль оставил его позади и вступил в тень, но облегчение длилось всего лишь несколько секунд, потому что под тенью кипарисов при колеблющемся блеске светлячков она увидела вдруг между деревьями лицо – лицо Чарльза Клэнси.
Конечно, это вздор, Чарльз Клэнси не мог быть там ни на деревьях, ни на земле; это был обман зрения, не более. Но Хелен Армстронг не имела времени подумать об этом. Прежде чем лицо неверного возлюбленного скрылось из вида, две черные жилистые руки протянулись к ней!
Но это уже был не плод воображения, а реальность. Не успела девушка пошевелиться, отскочить в сторону, как эти руки грубо схватили ее за талию и подняли в воздух.
Глава 22
Вверх и вниз
Что бы ни подняло Хелен Армстронг, оно не ослабляло хватку. Но лишь на короткое время. Прошло всего несколько секунд, за которые Хелен увидела, как палуба парохода проплывает у нее под ногами и как ее сестра, услышавшая крик, выбежала на кормовую площадку.
Не успела несчастная крикнуть еще раз, как хватка разжалась, и Хелен полетела вниз с большой высоты. Головокружение от падения сменилось ударом, от которого она почти лишилась сознания. Девушка погрузилась в воду. В ушах у нее зашумело, горло сдавило. Короче говоря, ей грозила опасность утонуть.
Вопреки недавним мыслям о самоубийстве, инстинктивное отвращение к смерти оказалось сильнее жизненных тягот, заставив ее бороться.
Хелен не кричала больше, потому что не могла – рот ее заполнила мутная речная вода. Она задыхалась, как если бы ей на шею набросили петлю, которая затягивалась все туже и туже. Девушка не могла издать ни звука, только пыталась вынырнуть на поверхность.
К счастью, во время падения ее юбки раздулись на манер парашюта, замедлив падение, а затем помешали пойти ко дну. Поскольку плавать Хелен не умела, то надолго они бы ей не помогли. И даже напротив, намокая, стали утягивать ее на дно.
Заслышав ее дикий вопль, подхваченный сестрой, которая не переставала кричать, пассажиры бросились из салона к кормовым поручням.
– Кто-то упал в воду! – прокатился по судну возглас.
Он достиг ушей лоцмана, и тот немедленно ударил в колокол. Колесо перестало вращаться, и пароход почти сразу же остановился. Сильное течение, которое ему приходилось преодолевать, теперь сыграло на руку, позволив быстро совершить маневр.
Клич: «Человек за бортом!» – вскоре был дополнен: «Это дама!»
Это уточнение подстегнуло сожаление и тревогу. Нигде эти чувства не находят такого отклика, как в благородных сердцах пассажиров миссисипского парохода. С полдюжины голосов одновременно спрашивали не «кто эта дама?», а «где она?», тогда как несколько мужчин уже сбрасывали сюртуки, готовясь кинуться в воду.
Первым среди них был молодой креол Дюпре. Он-то знал, кто эта дама, потому что другая леди кинулась к нему с отчаянным возгласом:
– Это
