страха – хотя ему и было тогда больно после падения на землю, но все же… Конечно, Дрю делал все возможное для того, чтобы поднять настроение своему новому напарнику и вернуть ему уверенность в себе, однако оставались проблемы, с которыми Уитли предстояло разбираться самостоятельно.
Состояние Хогана было хуже некуда. С помощью Дрю Уитли осмотрел его раны, начав с остатков застрявшей в плече мастера стрелы. Как и подобает прилежному ученику следопыта, Уитли неплохо разбирался во всем, что связано с лесом, включая тайны целебных трав и ядов. Молодой следопыт рассказал Дрю, что достаточно близко видел стрелы Лесовика и хорошо запомнил их зазубренные кремневые наконечники. Во всех так называемых цивилизованных королевствах пользоваться такими стрелами было запрещено законом, потому что застрявший в теле зазубренный наконечник невозможно вытащить, не причинив раненому человеку или зверю невероятную боль.
Вот и теперь Уитли пришлось взять охотничий нож своего мастера и сделать вокруг раны разрез, достаточный, чтобы погрузить в него пальцы и ухватить наконечник. Затем Дрю крепко обхватил старого следопыта, а бледный как мел Уитли с силой потащил наконечник наружу.
Кожа Хогана оставалась холодной и бледной, горло и шея покрылись яркими красными пятнами, воспаленными и кровоточащими.
Когда Уитли вытаскивал наконечник, старый следопыт потерял сознание, и оно до сих пор не вернулось к нему. Промыв рану водой, Уитли перевязал ее полоской ткани, которую оторвал от своей собственной куртки. Юноши не произнесли ни слова, но и без этого оба понимали, что для дальнейшего ухода за Хоганом требуется вмешательство человека, знающего в медицине больше, чем Уитли.
Затем они усадили Хогана на спину Ченсеру и привязали веревками к седлу – голова старого следопыта склонилась при этом вперед, как у пьяного, – и молча двинулись вперед, ведя коня за поводья. Так они, не останавливаясь, шагали с утра до полудня, пока не проголодались и не сделали привал, чтобы перекусить и слегка передохнуть.
По дороге Дрю узнал, что всего несколько недель назад жизнь Уитли была совсем иной – спокойной, безопасной, протекавшей за прочными стенами Брекенхольма, где он проходил теоретическую подготовку следопыта, слушая лекции и рассказы своего мастера. Нынешняя вылазка была не просто первой в жизни Уитли, но как бы тоже учебной – Хоган хотел поближе познакомить ученика с лесом и на практике показать ему, какова на самом деле жизнь следопыта. Так что Уитли был совершенно не готов к разыгравшимся драматическим событиям и, нужно признать, совсем неплохо держался – для новичка, разумеется.
Уитли покопался в походных мешках в поисках еды и сумел отыскать пару полосок высушенной солонины и небольшую краюшку ржаного хлеба, которую по-братски разломил пополам.
Усевшись рядом, юноши с аппетитом принялись за еду, а Ченсер бродил неподалеку на привязи, щипля траву и негромко фыркая. Затем Дрю протянул Уитли бурдюк с водой, и ученик следопыта с наслаждением
