не заснул лет на шестнадцать, – испугался Померанцев и стал себя одергивать. – Эх, что же это я словно баба базарная становлюсь! Не было же описанных случаев повторной длительной летаргии. Короткие рецидивы, наверное, возможны, нужно повнимательнее почитать. А вообще надо гнать такие мысли идиотские прочь! Если я сам так думать буду, то что говорить обо всех остальных». И действительность, как это часто бывает, не заставила долго ждать подтверждения.
– Лешенька, ты только не засыпай снова! – с криком, пронизанным страхом и мольбой, кинулась к Алексею Людмила.
Померанцев инстинктивно отшатнулся немножко в сторону от плюхнувшейся рядом на кровать Мелешкиной. А та, повернув к нему голову, устремила в глаза взгляд, от которого невозможно было спрятаться:
– Доктор, ну сделайте хоть что-нибудь! Христом Богом прошу! Хотите, я на колени стану!
– Успокойтесь, Людмила Васильевна. – Померанцев сам удивился, насколько уверенно и, наверное, убедительно для окружающих он сейчас говорит. – Повторной длительной летаргии не бывает. Вот просто не бывает и все!
– Доктор, Иван Петрович, сколько я спал? – открыл глаза Карпунцов. – Ну скажите же, наконец!
Померанцев пару секунд поколебался, но решил, что цифру в полтора десятка лет сообщать больному пока что рано. Такая цифра и здорового человека с ног свалить может, а тут организм крайне слабый.
– Вы устали с непривычки, Алексей, надо отдохнуть немножко. – Иван Петрович говорил и одновременно неотступно следил за мимикой лица Карпунцова. – А то первый день, и сразу столько всего… В общем, вы все узнаете, но постепенно. И не вздумайте мне возражать! Я как-никак главный врач и отвечаю за вас, потому будет так, как я скажу.
– И что, я теперь всегда таким молодым буду, а все кругом старыми? И Маша тоже? Где она?
– Ну, рецептов вечной молодости пока никто не придумал, – Померанцеву показалось, что шутка сейчас будет больному на пользу, – а посему станете как все другие люди…
Иван Петрович замолчал на полуслове, представив себе, как быстро Карпунцов теперь будет стареть, нагоняя прошедшие во сне годы. Но эту тему сегодня надо обходить стороной. Категорически!
– А Маша где? Мать, батя? Сережка? – снова начал повторять Карпунцов.
– Слушайте, Алексей, вы же в Светлоярске сейчас, а не в Меженске. И приемных часов для родственников сейчас нет. Вот Людмила Васильевна рядом оказалась, в Светлоярске, поэтому смогла быстро приехать. – Иван Петрович почувствовал, что разговор надо заканчивать и дать пациенту сейчас отдохнуть. – Все остальное потом. Вам желательно немножко поспать или вздремнуть хотя бы.
– А я проснусь? – тихо прошептал Карпунцов.
– Проснетесь! Через пару часов точно! – пообещал Померанцев, отгоняя лезшие ему самому в голову сомнения.
– Лучше бы не проснуться, – еле различимо, опять с хрипом пролепетал больной. – Раз Маша… с морщинами… зачем я такой ей нужен?
Алексей
