садовника спросила: живет здесь еще Андрей Дмитриевич или нет. А тот сказал: «Да, уж много лет». Поговорили недолго и разошлись. Приятный мужчина с аккуратной бородкой и еще не пенсионер. Все о своих лилиях переживал.
– А что ты написала… Андрею Дмитриевичу… отцу? Какими словами объяснила?
– Я изложила все кратко и по делу, мол, пятнадцать лет назад Маша Щеглова, с которой вы встречались, родила девочку. Это ваша дочь – Дженнифер. Вы ее можете найти по адресу… – Лиза медленно поднялась и поправила юбку. Ее руки вздрагивали, выдавая внутреннее беспокойство. – И еще… Пишу по просьбе Маши. Она давно умерла. Да, вот так случилось… – Лиза посмотрела на меня и добавила: – Наверное, письмо вышло сумбурное, ну уж как смогла. Подписываться я не стала, ни к чему мне себя обнаруживать. А в конце добавила номер телефона Юрия Викторовича, пусть сами теперь разбираются.
– Спасибо тебе, – развернувшись, с чувством произнесла я.
– Молюсь каждый день, чтоб твой отец оказался хорошим человеком. Иначе благодарить меня будет не за что. Пусть бы он забрал тебя из этого дома и окружил вниманием и заботой. Не так много тебе этого досталось в жизни.
– А вдруг Марина Аркадьевна и Юрий Викторович не отдадут меня?
– Об этом я даже не беспокоюсь. Интуиция подсказывает, что твой отец и разрешения-то ни у кого спрашивать не будет. Тут главное твое желание. Вот и думай теперь, что для тебя лучше, что хуже. Именно этого хотела твоя мама. Чтобы ты приняла решение.
Лиза направилась к двери, но у меня был еще один важный вопрос. И теперь я, наконец-то, могла получить на него ответ.
– Подожди… А мама не говорила, отчего дала мне такое имя?
Остановившись, Лиза несколько секунд не шевелилась, точно раздумывала: открывать тайну или нет. Затем развернулась и произнесла:
– Я спрашивала об этом у Маши. Она сказала, что так зовут твоего самого главного врага: Дженнифер. «Таким образом я хотела защитить свою дочь. Мне кажется, тот человек теперь не посмеет причинить Дженни боль. Это все равно что бить себя по лицу». Я хорошо запомнила эти слова. На мой взгляд, очень странно называть ребенка именем врага, но твоей маме было известно гораздо больше, чем мне. И если тебе это поможет, то… то и хорошо.
Лиза ушла, а я выключила свет настольной лампы, легла на кровать, подтянула одеяло, свернулась калачиком и закрыла глаза. Но вовсе не для того, чтобы уснуть. Мне требовалась передышка. Каждая услышанная фраза гремела в душе, я все еще дрожала, и никак не получалось успокоиться.
Мне всегда казалось, что я ничего не значу. Пушинка, летящая без адреса, неизвестно куда. Или точка на белом листе. Просто точка…
А оказывается, у меня есть отец. Андрей Дмитриевич. Он скоро узнает о моем существовании.
И оказывается, у меня есть враг. И враг у меня был даже тогда, когда я еще не родилась на этот свет.
Откинув одеяло, я села и посмотрела в темноту. Острое желание спуститься в гостиную подтолкнуло меня вперед. Я торопливо вышла из комнаты и устремилась к лестнице. Первая ступенька, вторая, третья… последняя.
