мой. Вот и ходит. А был вчерась и ушел, когда барин спал. Торопился на восемь часов.
– Как его фамилия, и где он живет?
– Резцов фамилия, а живет в Десятой роте[4], у Селиванова.
– Номер дома знаете?
– Дому четырнадцать, а квартире тридцать восемь.
Патмосов написал на бумажке несколько слов и через письмоводителя передал Ястребову.
Тот прочел и сказал околоточному:
– Введите Копытова!
Околоточный снова ввел дворника. Лукерья исподлобья взглянула на него, и на лице ее выразилась тревога.
– Скажи точно, когда ушел с дачи этот Прохор? – спросил его следователь.
Лукерья стала белее бумаги.
– С полчаса после барина. Так что уж десять часов пробило.
– И врешь! – вдруг резко сказала Лукерья. – Это ты из ревности брешешь! Восьми не было!
– Говори! Я ж видел, как ты его провожала, а раньше того барин вышел.
– Врет он, господин судья, – заговорила Лукерья с яростью, – с ревности часы спутал.
– Да уж темно было, а в восемь разве темно?
– И темно не было!
– Ну, будет, – остановил их следователь, – идите!
Они вышли, переругиваясь.
– На сегодня все! – сказал следователь. – Собирайтесь, Севастьян Лукич! Ну, что вы нашли, что скажете? – обратился он к Патмосову.
Патмосов встал.
– Сейчас ничего не могу вам сказать, а завтра что-нибудь выяснится.
– Так, так! Завтра уже ко мне в камеру[5] пожалуйте! Я там буду!
Патмосов поклонился.
– А за Прохором что-то есть! Кажется, мы на следу! – сказал следователь.
Ястребов ходил по своей камере, которая помещалась в его квартире, в Царском, и говорил письмоводителю:
– Мы должны с вами разыскать убийцу. Это первый интересный случай в моей практике. А то все воровство, кража со взломом, пьяные мазурики, мужичье. Этого же весь Петербург знает. Да!
– Господин Патмосов, – доложил сторож.
– Зови, зови! – закричал Ястребов и встал с кресла навстречу сыщику. – А, здравствуйте! Садитесь. Что новенького?
Патмосов поздоровался с ним, с Флегонтовым, сел и сказал:
– Да особого ничего; так, общие приметы…
– Ну, ну, поделитесь.
– Вот-с как мне пока представляется убийство.
Патмосов закурил и начал рассказ:
– Убитому Дергачеву кто-то назначил в этом месте свидание ровно на десять часов вечера. Дергачев, как вам известно, вышел сам около десяти и прямо пошел на свидание, придя с опозданием минут на десять. По-видимому, он кого-то встретил на дороге и пошел медленным шагом. Его встретил высокий, крепкий и нервный господин, и они стали о чем-то беседовать, спорить, снова беседовать. Потом спор обострился. Нетерпеливый господин не выдержал. Трах! И готово! А когда убил, то выхватил из его кармана то, что
Роты – исторический район Санкт-Петербурга.
Камера – присутственное место, канцелярия.
