друг сидел, подогнув одну ногу под себя, и задумчиво смотрел на последние отблески огня. Он был босиком, а из одежды на нём были только джинсы. Нервно дёрнувшись, парень бросил мне мимолётный взгляд, улыбнувшись одними только губами, и снова продолжил созерцать догорающий камин. Я встала на колени возле кресла, положив руки на подлокотник, и заглянула ему в лицо.
– Лёш, – тихо позвала я его. Он нехотя посмотрел на меня. – Ты чего не спишь? Что-то случилось?
Лёха вздохнул, сев удобнее, и сделал глоток из стакана. По запаху я поняла, что это был виски.
– Да, нет, всё нормально, – грустно сказал он.
Мы немного помолчали. Я поняла, что Лёха чем-то расстроен, но мне не хотелось навязываться.
– Мне уйти? – спросила я. – Хочешь побыть один? Или всё же скажешь в чём дело? Где твоя подруга?
– Уехала, – ответил Лёха, не прогоняя меня, значит, мне удастся его разговорить. – Я выгнал её.
– Что? Почему?
– О, малышка, ты пропустила самое интересное, – горько усмехнулся Лёха.
Он замолчал, устало потерев подбородок.
– Ну, так ты расскажешь, или как? – я сгорала от любопытства.
– Блядь, я даже не знаю, как сказать… – протянул Лёха, на секунду прикрыв глаза.
– Да говори уже, как есть! – я не на шутку разволновалась. – Что стряслось?
– Короче, – собрался, наконец, с мыслями Лёха. – Когда ты задремала, Глина отнёс тебя наверх. Потом он вернулся к нам. Мы ещё долго сидели… Кристина, как бы нечаянно, опрокинула на него бокал с вином, и они пошли с Максом в ванную, чтобы застирать рубашку. – Я начинала догадываться, что было дальше, и мне стало не по себе, от ревности потемнело в глазах, но я слушала Лёху, не перебивая. – Трюк старый, как мир. Я был пьян и весел, поэтому не предал этому значения. В общем, их долго не было, а потом Лида подошла ко мне и тихонько спросила, знаю ли я, что она и Макс…
Лёха снова замолчал, уставившись в пространство.
– Продолжай! – потребовала я. Моё сердце билось, как ненормальное.
– Девчонки рассказали о вашей стычке с Кристиной, и я пошёл их искать. Я был сам не свой. Если бы я их застукал, я убил бы обоих. Дверь была приоткрыта, и я услышал, как Кристина откровенно предлагала себя Максу.
Лёха нагнулся, шаря вкруг кресла в поисках бутылки. Он поставил стакан на пол и пил теперь прямо из горлышка. У меня на глаза навернулись слёзы, от мысли, что Макс и Кристина…
– И что же Макс? – сглотнув подкативший к горлу ком, дрожащим голосом спросила я. – Что сделал мой муж?
– Нет, он не сделал ничего такого, – ответил Лёха, и камень ревности и предчувствия плохого, свалился с моей души. – Он сказал, что не изменяет жене с тупыми шлюшками. Ты же знаешь, Макс никогда не подбирает выражения. Назвал меня лошарой, раз я с ней вообще связался, ведь её можно трахать только по пьяни.
