Повариха готова была оправдываться, а бухгалтерша и два младших инструктора, приезжих, – слушать своего опытного товарища, только что разговаривавшего о чём-то с «органами».
– Ну, что это тебя так, Семён?! Привлечь хотят?
– Меня не за что. А вот то, что именно твоя водка пацанов до взаимной драки довела, милиция вроде как уже догадывается. Поначалу-то лейтенант интересовался, не я ли выпивку сюда привёз. Я отказался такое подписывать, вот он и назначил мне приехать завтра к следователю.
Простоволосая повариха запричитала, громко призывая всех присутствующих в честные свидетели.
– Да чего там, всего две чекушки у меня были в загашнике! Парнишки попросили, когда веселье у них пошло. А у них-то с собой ещё фляга спирта была на литр! Не говори никому, Семён, про водку, у меня же дети!
– Ладно, не ной! Только чтобы водки через тебя я здесь больше не видел, пожалеем твоих детишек. И молись своим тёмным иконкам, что меня в тот вечер на базе не было. Договорились?
– Спасибо, Семён! Ради бога, прости! Больше не буду, ведь водку-то ради лишней копейки сюда приносила, сам знаешь. Не буду больше, только не говори в милиции про меня! Хочешь на колени перед тобой стану?
– Ну, прекрати, прекрати. Лучше на ужин коллектив приглашай, время, вроде как, уже.
И, усмехаясь в усы, Золотарёв принялся обстукивать на крыльце валенки, обметать с них веником пушистый снег.
Зимой даже позднее утро не отличается светом от раннего вечера. Трудовой промышленный город давно уже проснулся, но всё равно был ещё явно недоволен медленным движением хмурого рассвета.
Приготовив паспорт, человек в волчьей шапке постоял у массивных дверей старинного особняка, оглянулся по сторонам, и взялся за ручку тяжёлой деревянной двери.
Дежурный в форме не успел даже спросить его ни о чём.
– К товарищу Матвееву. Я – Золотарёв. Вот документ.
– Помню, что ты не пьёшь, вернее не особо пил тогда, на войне. Не переменил мнение?
– Нет. Причин не было.
– А коньячку за встречу? Армянского? С лимончиком?
– Э-эх! Не могу отказать, Николай Фёдорович! Давайте.
В кабинете были задёрнуты все шторы на окнах, горел верхний свет и настольная лампа под зелёным абажуром.
Хозяин, грузный, с большими звёздами на погонах, не спешил с делами, радовался встрече по-настоящему.
– …И почти всё это время в тайге? В горах?! И сейчас, зимой?
– И зимой.
Золотарёв вольно, без ненужного чувства опаски, сидел в кресле. Матвеев расхаживал по кабинету, удивляясь почти каждому ответу на свои вопросы.
– И семьи всё ещё нет?
– Нет.
– А что так?
– Да какой-то не очень подходящий жених моим невестам всё попадается.
Расхохотались оба.
– Доволен жизнью?
– Да. Спокойно. Хорошие люди вокруг, хоть
