после переворота Пиночета.
Социалистическое правительство Сальвадора Альенде пало.
Сам Альенде убит в президентском дворце Ла Монеда.
Множество людей арестовано и брошено в тюрьмы.
Но жизнь, как водится, продолжается.
В предместье Сантьяго стоит в саду особняк – хороший, защищённый от чужих взглядов.
Там живёт американец Джимми Томпсон и его чилийская жена Мария Каналес – молодая писательница, работающая над своим первым романом.
У них два очаровательных ребёнка.
Мария Каналес держит в доме литературный салон, в котором, несмотря на комендантский час, собираются писатели, музыканты, критики, люди искусства.
Они хорошо проводят время: слушают пластинки, пьют виски, закусывают, курят, говорят об искусстве.
Но вот однажды один из гостей сильно напился, пошёл в туалет и заблудился в громадном доме.
В конце концов он оказался в подвале.
Там была какая-то дверь, которую он толкнул и попал в темноту, пропитанную чем-то опасным.
Пьяный гость (теоретик авангардистского театра) нащупал выключатель: вспыхнула электрическая лампа.
Там на металлическом топчане лежал голый человек, привязанный за кисти и лодыжки.
Лицо его было закрыто повязкой, но слышалось дыханье.
Возможно, этот несчастный, прикрученный к койке, лечил сном свою боль, свои чудовищные страданья.
На теле виднелись раны: загноившиеся язвы и рубцы со странными пятнами, как бывает при переломах.
Взглянув на распростёртого человека, теоретик авангарда обомлел, а потом выскользнул из комнаты, прикрыв дверь снаружи.
И двинулся в обратный путь, причём хмель его словно ветром сдуло.
Вернувшись в гостиную на литературный праздник, он налил себе виски и не обмолвился об увиденном ни словом.
Но вскоре поползли слухи.
И выяснилось, что Джимми Томпсон – хозяин особняка – был одним из ведущих агентов ДИНА (служба безопасности при хунте) и использовал свой дом как центр допросов и истязаний.
«Вот как делалась литература в Чили», – говорит Мария Каналес, хозяйка литературного салона в доме пыток.
И Боланьо пишет: «Так делается литература в Чили, но не только в Чили – в Аргентине и Мексике, в Гватемале и Уругвае, в Испании, Франции, Германии, в зелёной Англии и весёлой Италии. Так делается литература. Или то, что мы, чтобы нас не выбросили на свалку, называем литературой».
Ужас?
Ужас!
Рядом со светлой комнатой любого писателя, сочиняющего книгу, – темница, где истязают несчастных.
Да и сама писательская комната ничем не лучше.
Какой писатель выдавил из себя холопа?
Какой писатель не шёл на постыдные сделки?
Какой писатель ради публикации книги не лизал чью-то жопу?
Литераторам
