собирают несколько купцов-медальонщиков, ну тех, которые платят пошлины. Они нанимают охрану для защиты от пиратов, договариваются с систрархами порта и базара. У них разгрузка невыгодна: вся охрана на их кораблях и следят, чтобы ничего не украли, платят мало, потому как, если не сошлись в цене, систрарх собирает пьянчуг из портовых забегаловок и под охраной гонит в порт. А медальонщики, под своей охраной, разгружают корабли. Но с караваном плывут и «приблудные», это торговцы победнее, на охрану у них денег нет. А на караван пираты не нападают. Вот они и плывут вроде вместе, а по сути, каждый сам по себе. Такие и на нашу цену соглашаются, потому как иначе разгружать некому и украсть можно, станет еще систрарх с «приблудным» возиться, ему медальонщики мзду дают. Вишь, сколько добра – и все наше. – И он неверным жестом ткнул в несколько распотрошенных тюков, валявшихся на берегу.
– Чего надо? – пьяно заорал вдруг Одноглазый.
Ему ответил гулкий знакомый голос:
– Помолчи, рыбье дерьмо, я не к тебе пришел.
– Что-о-о, – Одноглазый вскинулся с пьяным возмущением, – мало я тебе с утра зад надрал, еще хочешь?
– Надрал, – согласился Тамор, – да только не ты. – И ехидно спросил: – А что, теперь сам хочешь попробовать?
Одноглазый мгновенно протрезвел. Груда затихла, выжидающе глядя на двух вожаков. Но Тамор уже потерял интерес к разговору, он подошел к Грону:
– Отойдем, разговор есть.
Грон поднялся и пошел за ним. Отойдя от груды шагов на сорок, Тамор повернулся и в упор посмотрел на Грона:
– Переходи ко мне.
Грон отрицательно покачал головой.
– Ты хочешь стать главой груды?
– Опять не угадал.
– Тогда тебе конец.
Грон задумчиво посмотрел в сторону Одноглазого. Тот смотрел на них ненавидящим взглядом. Он понимал, что хочет сказать Тамор. В груде может быть только один лидер, а он ясно показал, что сильнее Одноглазого. Грон вздохнул:
– Пока он честен со мной, я честен с ним.
– Ты дурак, Грон, но ты мне нравишься. Когда попадешь в рабские ямы храма Близнецов, я тебя выкуплю.
– А в этом храме есть заггры?
Тамор фыркнул:
– Эти попрошайки есть в любом храме.
– Ну, тогда не торопись с выкупом.
– Уж не думаешь ли ты податься в заггры?
– А что, не выйдет?
– Тебе с такой здоровой мордой не дадут ни медяка, хотя и побить побоятся, – расхохотался Тамор.
Грон улыбнулся:
– Что ж, значит, не судьба, но спасибо за предложение. – Грон сделал паузу и, придав голосу значительность, закончил: – Я запомню.
Тамор внимательно посмотрел на него, будто стараясь разглядеть что-то внутри, потом кивнул и, резко повернувшись, пошел прочь.
Утром Грон
